– Это не иррационально, – мягко запротестовал Эли.
Я отвела взгляд.
– В любом случае, я поняла, что не справляюсь, и начала искать помощь. Университетский терапевт помог мне найти методики преодоления беспокойства. Я выздоравливала и просто не могла заставить себя вернуться домой, – я сглотнула. – Ты вернулся к Майе, Эли. Но я... Мне было восемнадцать, а Винсу пятнадцать, и я ушла от него. Я оставила его наедине с мамой на годы.
Глаза защипало, но я не боролась со слезами. Вместо этого я вспомнила летнюю ночь, когда мне было тринадцать. Вечеринку с ночевкой у Тиш. На следующий день миссис Фули отправила меня домой с остатками еды: паста с курицей, гарниром из кабачков-гриль и фруктовым салатом, все свежее и вкусное. Когда я вернулась домой, мамы уже не было, а Винс сидел на диване и смотрел новости по телевизору, в котором было всего три канала. Его глаза расширились от неподдельной радости при виде контейнеров в моих руках. Я наблюдала, как он жадно ест, и чувствовала себя счастливее, чем когда-либо.
Я была счастлива, когда могла накормить брата, и несчастна, когда не могла. Именно тогда я начинала обижаться на него, жаловаться, как несправедливо то, что от меня требуют.
– В конце концов, я вернулась. И Винс... он сказал, что простил меня. Но прежних отношений было уже не вернуть. Он вырос и сделал выбор, который я просто не могу… На протяжении многих лет мы то сближались, то снова отдалялись. Его нынешнее поведение совершенно неприемлемо, но я надеюсь, ты понимаешь, почему я просто не могла заявить на него в полицию… – Две вещи произошли одновременно. Первая: у меня сорвался голос, вторая: Эли усадил меня к себе на колени и крепко обнял.
Слезы текли по щекам. Мне не нравилось, что я такая слабая, что никак не могу справится с прошлым и с бесконечной виной. Но в тоже время было так приятно рассказать кому-то. Хоть ненадолго выпустить эту жгучую боль наружу.
– Ты сделала, что могла. – Эли гладил меня по волосам и спине. – Ты сделала достаточно.
– Правда? – я отстранилась и вытерла щеки. – Посмотри на нас. Наши с тобой истории начались одинаково: мой брат, твоя сестра, каток, наука, но финал... Мы, как картинки, в которых нужно дорисовать недостающие детали. Ты дорисовал, и твоя картинка стала прекрасной картиной, а моя – гребаным...
– Рута, нет, – он энергично покачал головой, как будто я не должна даже думать об этом. – Майя хотела, чтобы ее нашли. Мы оба прилагали усилия, чтобы наладить отношения. То, что Винс сейчас делает, не твоя вина. Пожалуйста, скажи, что ты это понимаешь.
Может, я и понимала, по крайней мере, рационально. Но в душе я этого не чувствовала.
Я печально хмыкнула.
– Как думаешь, может быть, где-то в параллельной вселенной существует другая версия нас, где мы не изуродованный комок рубцовой ткани, а нормальные люди, способные любить других так, как они того хотят?
Он смотрел на меня бесконечно долго, и глупая мысль закралась мне в голову:
«Если бы я могла кого-то полюбить, я бы выбрала тебя. В этой вселенной я бы хотела, чтобы это был ты».
Но потом Эли сказал:
– Нет.
– Что ж, это удручает.
– Ты не поняла, – он сглотнул и решительно посмотрел мне в глаза. – Я просто не думаю, что нам нужна другая вселенная, чтобы любить.
Это лишило меня дара речи. Сердце остановилось так резко, что я испугалась, что оно больше не забьется.
– История закончилась. Можешь уйти, если хочешь, – спокойно сказала я.
Я не могла поверить, что он захочет остаться. По моему опыту, остаться было исключением, а уйти – правилом. Мне была ненавистна мысль о том, что Эли больше нет в моей жизни, но, возможно, это к лучшему – мы и так слишком запутались.
– Могу уйти?
– Да. Обещаю, со мной все в порядке. Тебе не нужно и дальше меня обнимать…
– Я тебя не обнимаю.
– Разве?
– Происходит вот что. – Он уложил нас на кровать, почти в той же позе, как мы спали, только теперь Эли притянул меня к своей груди и удерживал там. Всякий раз, когда я вдыхала, его чистый аромат наполнял мои легкие. – Я жду, когда ты успокоишься. Как только перестанешь расстраиваться, мы сможем снова подурачиться. Потом я пойду домой. Хорошо?
– Хорошо.
Нормальный план, не слишком драматичный план. Несмотря на слезы и все прочее, я не была сверх эмоциональным человеком.
– Идеально. Просто закрой глаза и расслабься. Чем скорее расслабишься, тем скорее мы сможем заняться чем-нибудь веселым.
– Чем, например?
– Мы могли бы снова потрахаться. Это сработало хорошо. Или, может быть, ты сможешь отсосать у меня. Я пока не решил.