И… вау, давно мне не встречались такие хорошенькие девчонки. Проходя мимо, подмигиваю ей и награждаю лучшей из своих улыбок:
— Привет.
Ответа я, разумеется, не получаю. Она отводит розовую помаду от идеальных губ и смотрит на меня холодно и серьезно, изучающе и без тени восторга. Это что-то новенькое, к такому я не привык. Впрочем, к таким, как она, я не привык тоже. Под слоем косметики невозможно понять, смутил ли я ее. Едва ли. Я не уверен, что такие девчонки смущаются без данного себе на то разрешения.
Она вся такая же сдержанная, как эта помада. Спорю, секс в туалетной кабинке — ее абсолютное табу. И я ее, конечно же, раздражаю своим легкомыслием. Жаль, она действительно чудо как хороша.
Выходя из женского туалета в людный коридор, я сталкиваюсь нос к носу с двумя студентками. Эти, напротив, глядя на меня, честно застывают с открытыми ртами, а затем краснеют. Подмигнув и им, я скрываюсь в коридоре. И только потом понимаю, что если Уитни так и не вышла из кабинки, то ледяная принцесса мне за это спасибо не скажет.
Шерил
Вот вам факт: вы можете делать со своей жизнью что угодно и как угодно. Например, возглавить сестринство, организовать несколько благотворительных мероприятий, подготовить социальную программу адаптации студентов, устроить научные чтения, провести десятки безупречных вечеринок и почти добиться внимания Майлза Докери… Но всегда найдутся Уитни-которая-супер, Стефан-который-не-Стивен и просто-кабинка-туалета — и они обязательно вам все испортят.
В попытке передохнуть от тягот первого учебного дня я захожу в первый попавшийся женский туалет, дабы поправить макияж… и слышу характерную возню в дальней кабинке. Которая заканчивается внезапно быстро, да и вообще, как ни посмотри, внезапно.
За приближением Стефана — попала по счастливой случайности на несвоевременное знакомство — я наблюдаю в зеркало. Что примечательно, он делает то же самое: разглядывает меня с легкой насмешкой в глазах. А они у него, кстати, очень необычные. Светлые. На фоне темных растрепанных волос и смуглой кожи смотрятся особенно эффектно. И этот продуманный прикид: кожаная куртка, футболка с низким воротом, джинсы, бутсы… Все брендовое, между прочим. Выделяется этот Стефан, что и сказать. Я внутренне подбираюсь в ожидании неприятностей. Этот парень даже пахнет как неприятности: дорогим горьким парфюмом и сигаретами.
— Привет, — неожиданно роняют «неприятности» и, улыбаясь, подмигивают мне.
Это что, флирт? Я не шибко разбираюсь, но флиртовать с другой, оставив в кабинке неудовлетворенную Уитни-которая-супер, — разве не верх скотства?
Кажется, еще чуть-чуть, и от моего взгляда зеркало покроется льдом и брызнет осколками. Не говоря ни слова, я провожаю парня глазами, и только когда он хлопает дверью, возвращаюсь к своему мейкапу.
— Парень в женском туалете в первый же день? Горячо семестр начинается, — щебечут от порога девчонки. — С кем это он…
Они заворачивают к зеркалам и застывают с немым изумлением на лицах.
Уитни, видно, закрылась в туалете навечно, чтобы вдоволь оплакать свою неудавшуюся сексуальную жизнь. На виду только я, и у меня в руках помада. Практически с поличным.
Бросив на свое отражение усталый взгляд, я тяжело вздыхаю с пониманием, что грядет очередная кровавая бойня. Впрочем, а когда в моей жизни было иначе? О горе тебе, Шерил Абрамс, ни минуты покоя!
Я не спешу уходить из туалета: дожидаюсь, когда эти две курицы уйдут распространять про меня сплетни. И только после этого толкаю дверь последней кабинки. Мне очень и очень любопытно, что за шлюшка меня подставила.
Я собиралась стучать, пока она не откроет, но дверь оказывается не заперта. На крышке туалета сидит заплаканная смазливая девчушка, которую я даже не знаю. Это странно, в отцовском университете я знаю почти всех. При виде меня она резко бледнеет и начинает, заикаясь:
— Ше-Шерри…
— Для потаскушек — Шерил, — поправляю я ее.
— Прости, — краснеет девчушка. Говорю же, все меня знают. И я тоже стараюсь всех знать. Должно быть, эти двое новички в наших стенах. — Я… я все объясню. Только не говори своему отцу.
Да-да, мой отец — ректор этого заведения.
— Не трудись, — отвечаю и достаю телефон, чтобы сделать фото.
— Что ты делаешь? — восклицает заплаканная Уитни.
— Собираю вещдоки, конечно.
Разворачиваюсь и иду на выход.
Это полная подстава. Даже с этой фотографией вряд ли кто-то поверит, что это она, а не я ублажала Стефана в кабинке. Потому что Шерил-дочка-ректора и новенький — бомба, а какая-то никому-неизвестная-Уитни и новенький — это ужасно скучно.