«Опять провалила зачет, глупая курица».
«Снова взорвалось зелье? А я уже говорил тебе, что ты бездарность?».
Разумеется, то было лишь мое воображение, но академические годы, благодаря Аурелье и ее плакатам, стали для меня тем еще испытанием. Боги, да она изображение Линета Долграда даже в уборной однажды повесила, из-за чего мне пришлось постоянно пользоваться общественной. До сих пор не устаю благодарить этих самых богов, что наши с ней дороги после выпуска разошлись в разные стороны. Я бы не пережила, если бы она снова трясла меня по утрам с фразой: «Гляди какой плакат урвала, закачаешься! Всю ночь дежурила у магазина чтобы первой его заполучить».
Сейчас вспоминая об этом понимаю, что ОН превратил мою жизнь в академии в подлинный ад, хотя сам виновник и не подозревает о своей причастности.
Конечно, глядя сейчас на него воочию понимаю, что те изображения сущий пустяк по сравнению с оригиналом и дело даже не в красоте или мужественности. Мужчина передо мной и юноша с плаката, несмотря на общие черты, все-таки разительно отличались. В той давящей атмосфере вокруг него. В ощущении угрозы и опасности. Смертельного холода. Которые пугали настолько, что до сих пор не могла оторвать лба от стола и посмотреть в его глаза. До дрожи опасаясь, увидеть в них свой приговор.
- …Увидев вас, там в храме, я окончательно выжила из ума. А когда та статуя упала, посчитала за знак свыше. Вот он! – как итог патетично воскликнула я, все же рискнув отлипнуть от столешницы. Резко подскочив, возвела руки к потолку, – мой шанс, дарованный самими небесами!
После столь громкого заявления вновь воцарилась тишина, разбавленная разве что мерным тиканьем магического хронометра. Скосив глаза, посмотрела на эрцгерцога. Последний с задумчивым видом вертел в руках чашку. Скорее всего в этот момент лорд размышлял, что делать с сумасшедшей девкой и насколько та опасна для адекватного общества.
- Пожалуй, спрашивать о том, как вы узнали о моем прибытии в храм, будет бесполезно… - больше утвердительно, чем вопросительно заявил эрцгерцог, отставляя чашку в сторону и насмешливо глядя на меня. – Раз вы мой преданный фанатик, то наверняка ответите, что фанатично следили за каждым моим шагом. Но я так и не могу до конца разобраться, с какой целью вы вывезли меня из храма и привезли в этот дом?
- Чтобы любить вас! – выпалив сию глупость, первую пришедшую в мою многострадальную голову, я отчаянно покраснела, еле слышно добавляя. - На алых простынях, под балдахином…
- Любить… - запнулся мужчина, одна из его бровей в удивлении поползла вверх - меня?
- Да, - зачем-то повторила, делая акцент на последней фразе. – …на алых простынях, под балдахином.
Боги… Может дать уже ему себя убить, дабы прекратить этот позор?
Теперь уже и вторая бровь лорда присоединилась к первой. Впрочем, он быстро взял себя в руки. А вот я себя не могла. Под его пронзительным синим взглядом меня бросало то в жар, то в холод. Казалось еще немного и либо упаду в обморок, либо расколюсь.
Обстановка накалялась. И в ту минуту, когда я уже собиралась для начала опробовать упасть в обморок, с улицы донесся шум. Будто к дому подъезжала кавалькада из всадников. Шум из лошадиного ржания, цоканья копыт и громких голосов, подобно удару набата, ворвался в полу распахнутое окно. В это же время дверь в комнату резко распахнулась.
- Милашка, уносим ноги! Нас повязали, - крикнул с порога взъерошенный Эл, темным кошачьим вихрем врываясь в спальню. Натолкнувшись взглядом на сидящего и вполне бодрствующего «клиента», он остановился и произнес. – То есть… «Мяу».
Внимание Линета Долграда перешло на демона. «Мяу? Серьезно, что ли?» - как бы говорило его скептическое выражение лица. Тем не менее акцента на этом мужчина делать не стал.
- Кажется, это за мной, – вместо этого произнес он, вставая и отряхивая несуществующие пылинки с рубахи. – Увидимся в другой раз. Настоятельно рекомендую не избегать этой встречи.
Сказав это, лорд прошел мимо вздыбившего от шока шерсть кота и вышел из спальни. Дождавшись, когда внизу хлопнет дверь, мы с Элом не сговариваясь одновременно бросились к окну.