Вы нанесли малому разведчику Ллургов 6 очков урона, жизнь 39/50.
Вы нанесли малому разведчику Ллургов 2 очка урона, жизнь 37/50.
Будь у меня парочка запасных магазинов и хоть какое-нибудь прикрытие, эта круглая хрень легла бы здесь однозначно. Но боеприпасы вместе с союзниками подошли к концу, и пришло время тактического отступления. Проще говоря – бегства по пересечённой местности.
Ответный выстрел малого разведчика настиг меня у лестничного пролёта, куда выводил коридорчик. В спину будто грузовик въехал, швырнув меня кубарем вниз по крутым ступеням. Будь дело в реальности, медики без вопросов закатали бы в гипс на несколько месяцев, а так лишь выскочило:
Малый разведчик Ллургов нанёс вам 4 очка урона, жизнь 6/10.
И это меня ещё краешком взрывной волны зацепило, можно сказать – повезло. Но больно всё равно было адски, особенно в районе колена, которым я приложился об один из обломков, устилавших нижний пролёт. Сверху посыпалась мелкая крошка, но до больших кусков межэтажного перекрытия не дошло – здание оказалось довольно крепким и не грозило сложиться внутрь карточным домиком. По крайней мере, пока.
Прихрамывая на ушибленную ногу и тихо матерясь сквозь зубы, я стал быстро спускаться вниз, остро жалея, что так и не успел одеться. Хуже всего пришлось босым ступням, хоть боль и была вполне терпима. Шар-разведчик преследовать не стал, но и окно боя сворачиваться пока не собиралось. Воюем ещё, значит.
Из подъезда на улицу я выглянул со всей возможной осторожностью и тут же нырнул обратно – в тёмнеющем небе отчётливо виднелись два светлых округлых пятна. Если им хватит мозгов разделиться и зажать меня с двух сторон – заказывай оркестр. А умирать, хоть и виртуально, упорно не хотелось.
Или рискнуть и подождать здесь, а потом вернуться к ящичкам?
Но слабо верилось, что противник остановится на достигнутом. Тем более, внутри здания освещение типа «ни черта не видно» постепенно сменялось на «хоть глаз выколи». Скоро вообще на ощупь придется ползти, а на улице хоть что-то можно разглядеть.
Официальный выход из подъезда проектировался всего один, но кто-то, несогласный с таким положением вещей, проломил на уровне первого этажа глухую стену, не имевшую окон, и поставил там грубые подпорки, чтобы проход не завалился сам собой.
За импровизированным черным ходом шла некогда широкая улица, нынче густо усыпанная обломками зданий и проржавевшими остовами непонятных машин. В этом своеобразном лабиринте легко спрятаться, но кто знает, какие местные минотавры там поджидают? Соваться туда голышом, да с бесполезным пистолетом в руке – верх идиотизма, но с верхних этажей неожиданно начал набирать обороты уже знакомый гул проклятого шара, и выбора больше не осталось.
Как говорится – беги, форестер, беги.
***
Кто бы ни были эти неведомые Ллурги – я их уже ненавидел.
Пот заливал глаза, а на ступни страшно было смотреть. Окончательно здесь так и не стемнело – просто сумерки сгустились, поэтому я спотыкался редко, хотя уже едва волочил ноги. Но даже после того, как окно боя свернулось и сгинуло с глаз долой, я на автомате брёл еще какое-то время, пока не привалился спиной к какому-то ржавому корыту на гусеницах, у которого напрочь отсутствовала передняя часть.
Внимание, ваша усталость достигла максимально допустимого значения! Для восстановления сил рекомендуется кратковременный отдых.
Только теперь я заметил две шкалы на краю поля зрения. Стоило к ним присмотреться, как они становились виднее, выплывая вперёд, и тут же вновь тускнели, если взгляд перемещался на другой объект. Непривычно, но удобно, в бою застилать обзор не будут.
Верхний, полупустой индикатор алого цвета без сомнений отображал моё пошатнувшееся здоровье. А изумрудный нижний и был той самой усталостью, медленно спадающей на нет. Очень медленно.
Что ж, и отдыхать можно с пользой. Самое время более детально изучить игровой интерфейс, будь он неладен. Мой неравный и очень короткий бой принёс, увы, лишь практический опыт – я по-прежнему был нулевого уровня, в чем лично убедился, углубившись в меню. Досадно.
С характеристиками всё оказалось предельно ясно. Сила, в первую очередь, влияла на переносимый вес, выносливость – на очки жизни и скорость убывания усталости, восприятие – на меткость, и далее в таком духе. Умений, отображавшихся процентными шкалами, оказалось за сотню, что-то из этого списка я уже имел, но большинство были закрыты.
Определяться сейчас с прокачкой бесполезно, нужно сосредоточиться на выживании. Кстати, это умение пока у меня в эмбриональном состоянии – всего три процента.
Ещё в меню лэптопа отображались мои игровые достижения, из которых самым весомым можно назвать только отсутствие смертей. Общий счёт статистики влиял на рейтинг, в котором я болтался одним из первых с конца. Судя по списку, в игре участвовало никак не меньше трехсот человек, правда, большая часть тестеров оказалась оффлайн.
И, наконец, карта. Подробная, с хорошим масштабированием, стилизованная под снимки со спутника. Проклятье, я, как последний кретин, бегал здесь кругами, когда нужно было просто сориентироваться!
С другой стороны, всё так быстро завертелось…
Итак, крестик, обозначающий меня, торчал посреди автострады, ведущий за город. Нет, нам туда точно не надо, не зря эта территория чёрным обведена.
Имелись тут и другие цвета, например – зелёная область, которую я едва не покинул, следом за ней шла жёлтая, а затем – красная. Тут и без экспликации ясно, что это вероятная степень опасности. Если даже в зоне для новичков нас атаковал противник на семь уровней выше, то за её пределами только смерть себе искать.
Уменьшив масштаб, я принялся тщательно осматривать окрестности, попутно разбираясь со значением некоторых пиктограмм, и скоро нашёл то, что было нужно – населённый пункт, или, как их здесь называют – убежище. Стоило только выделить значок домика, тут же развернулось окно описания.
Убежище «Мегамолл».
Прежде здесь располагался огромный торговый центр, имевший внушительные подземные помещения. Во время первого Вторжения сюда стекались беженцы со всего района, в поисках укрытия и продовольствия. Мародёры несколько раз предпринимали попытки захватить столь привлекательное место, но каждый раз терпели неудачу. Постепенно объект обрёл статус местного штаба Сопротивления, который просуществовал до заключения Мирного Договора, расколовшего некогда единое движение. Часть людей отказались покинуть убежище, обвинив коллаборационистов в предательстве, и укрывались там вплоть до второго Вторжения и последующей Великой Войны.
Сейчас, спустя многие годы, «Мегамолл» вновь стал центром торговли, превратившись в мирное поселение и нейтральную площадку для многих враждующих фракций.
Да уж, информации для размышлений хоть отбавляй. Кто дважды вторгался в эти земли? И что за Великая Война – Третья Мировая, что ли?
Конечно, можно сейчас написать в общий чат, выслушать поток оскорблений с насмешками, и всё выяснить, вот только какой в этом интерес?
Нет уж, сам узнаю – в «Мегамолле», наверняка являющимся обителью новичков и нейтралов.
А вокруг стало заметно светлей. Черт поймёшь местное время суток. На часах шесть двадцать, и попробуй угадай.
Я поднялся с непонятного покрытия дороги, и близко не походившего на асфальт, и с удовольствием отметил, что ступни выглядят намного лучше. Да и плечо с коленом ныть перестали.
Здоровье понемногу регенерировало, лишь немного не дотянув до максимума. Но холодно было по-прежнему, и ощущалось всё более… правдивей, а не как в первые минуты. Видимо, мозг смирился с виртуальностью.
Общался я как-то по работе с одним старичком в глухом посёлке, бывшим пилотом, давным-давно уже вкушающим прелести пенсионной жизни. Так он на полном серьёзе рассказывал, как на первых учебных симуляторах, состоявших из обычного экрана, приставки, да списанного кресла в придачу, молодёжь просто выворачивало наизнанку от мнимой перегрузки, которую «додумывал» сам организм.