Бычок прицельно полетел меж двух деревьев, стукнулся о натянутый провод, рассыпав маленький сноп искр под собой. Энаре внимательно проследила за его полетом, прокручивая в голове всякие мысли о падении вещей. Внезапно она дернулась вперед, поддавшись порыву, и затормозила в самый последний момент у перил крыши. Глупо. Необдуманно. И необъяснимо, почему ее так влекла эта мокрая от дождя площадка, раскинувшаяся внизу.
Конечно, она знала, что не полетит вниз точно пушинка или сухой лист, но искушение было велико. Тайна последней печати манила и пугала. Подспудно Энаре догадывалась, что ничего хорошего за ней не кроется. Иначе смысл был всё скрывать? Эдгард как-то обмолвился, что Энаре даже не из этих краев. А вдруг она какая-нибудь малолетняя преступница, высланная заграницу? Или знает чужую тайну, тяжесть которой тяжелее, чем несет сама Энаре? А может, ну его? Не узнавать ничего. Просто постараться жить дальше. Без бремени прошлых лет, с чистого листа.
Ага, и бояться каждого незнакомца и пристального взгляда… нет, эта неизвестность невыносима. Словно свисающая с крана капля, которая никак не достигнет дна стакана. Вот только эта капля застыла на морозе или в вечности.
С силой пнув парапет, она прокляла себя за уныние и саможаление. А ведь обещала быть сильной! Обещала сменить стиль, стать успешной, счастливой, подняться выше Виктора! Не в ее характере было сдаваться или “распускать нюни”, но временами что-то такое накатывало, хоть волком вой. И даже поделиться не то чтобы не с кем было… просто ни с кем не хотелось.
Жизнь продолжала течь в своем размеренном темпе, планета вертелась и будет вертеться, как и миллионы лет до этого. А люди, точно песчинки в песочных часах, будут проходить свой жизненный путь от верхней крышки через узкий перегиб и упадут на дно стеклянного цилиндра. Цепляться за стенки, других, зависать в воздухе, надеяться на парение бесполезно. Или нет? В конце концов, она же маг времени, песочные часы буквально квинтэссенция ее умения! Отчего бы не трансформироваться из ничтожной былинки в руку, держащую эти часы?!
Очнулась от этой мысли Энаре в тот момент, когда листок с дерева в ее ладони перестал просто лежать умирающим хрустким крошевом, а левитировал, преображаясь то в сочный заостренный полуовал, то в крошечный зеленый бутон, а то и вовсе рассыпаясь на черенок и прожилки.
Девушка улыбнулась, смяла лист в руке и поспешила вниз. Скоро должен был прийти взломщик печатей. Но Эдгард зря беспокоился о состоянии своей ученицы. Теперь она была всецело готова. Точно выжатая тряпка, она была избавлена от слез, ядовитой жалости, глупых девичьих переживаний и сомнений. Жажда любви была отправлена в отставку. Энаре оставила это своей подруге и героиням любовных романов. Грядет буря, на которой сантиментам нет места. Сейчас настало время действовать. Жила без любви, проживет и сейчас. К черту это всё, пусть она и не верила в божественные и антибожественные сущности. Там внизу ее ждала последняя дверь, которая так долго была закрытой…
________________
На кухне уже был полный набор ожидающих: Эдгард с неизменной чашкой чая, кусающая губы Адель, Виктор попыхивал сигарой, стараясь скоротать ожидание, и Андре - тот самый усатый взломщик. Памятуя, как он в прошлый раз чихнул и чуть не отправил их всех к праотцам, Энаре кисло улыбнулась и протянула ему платок. На всякий пожарный, как говорится.
Валарику и Ольхиора отослали на задание (но Энаре догадывалась, что Виктор их отправил подальше, чтоб просто под ногами не мешались). Юная магичка всех поприветствовала, приподняла юбку на манер принцессы и чинно села на табуретку. В прошлый раз ждать отмыкания пришлось долго, в этот раз времени может понадобится еще дольше. Виктор вполне мог ускорить действия специалиста, но для этого нужно было также ускорить и реакция тела Энаре на все изменения, а это могло потом совсем нехорошо всем аукнуться, так что пришлось по старинке всем сидеть и скучать в ожидании результата.
Девушка старалась ни о чем не думать, как и тогда. Андре учтиво поздоровался, быстро разложил свой инструментарий и приступил к взлому. Он кряхтел, сопел и невнятно ругался. Судя по его поведению, эта печать была особо защищена. Даже Эдгард перестал пытаться разгадать смысл произносимых слов - какие-то хитро переделанные шифровальные аббревиатуры, не меньше! Адель же стояла и молилась, чтоб он не чихнул, не промазал, не ошибся. Тот чих стоил им всех колоссальных нервов, а кое-кому и крови.