- Здравствуйте, - улыбнулся ей Серебрянский, но та, не обращая на него и на остальных внимание, поинтересовалась у секретарши:
- У себя?
- Да, он сейчас занят, просил никого не впускать.
- Мне можно, - уверенно заявила брюнетка и не задавая больше вопросов без стука открыла дверь и уверенно вошла в кабинет.
Гамбадзе прицокнул. Ивакин восхищенно помотал головой.
Брюнетка появилась на пороге кабинета, как вспышка сверхновой звезды. Сабуров, обговаривавший в этот момент технические детали с Никитиным, осекся на полуслове. Никитин сразу же отметил моментальное изменение выражения лица мэра, которое, до этого сосредоточенное, вдруг резко поглупело и расплылось в дурацкой улыбке.
- Виолочка, я сейчас занят, - робко произнес Сабуров, но та подошла к столу и протянула бумаги.
- Ничего, - ответила она, - срочно нужна ваша подпись.
- Хорошо, оставляй.
- Я сказала, сейчас нужна, там контракты стоят по ЖСУ.
- Да-да, конечно, я сейчас, - мэр пробежался глазами по документам и быстро их подмахнул.
- Вот познакомься, - сказал он, - это Владимир Иванович, он будет мою кампанию вести…
- Очень приятно, - холодно ответила та, - еще будет время пообщаться. Ловко развернувшись на каблуках, она вышла за дверь. Никитин едва смог сдержать улыбку.
Так же отстраненно и ни на кого не оглядываясь, она прошла через приемную и вышла в коридор.
- Вот ведь дрянь на нашу голову! - в сердцах сказала секретарша.
- А кто она? – полюбопытствовал Серебрянский.
- Да появилась полгода назад, и уже Алексею Егоровичу на шею села, - объяснила секретарша, - а вообще, говорят, что она ведьма. И Алексея Егоровича околдовала.
- Леш, - сказал Гамбадзе, - расслабься. Это не твоя тема.
Разговор с мэром Никитин окончил только к половине второго дня. Время было уже обеденное.
- Значит так, - сказал Никитин своим подопечным, все это время терпеливо ожидавшим его в приемной, - сейчас идем в здешнюю столовую и там обедаем. После этого возвращаемся в гостиницу на поселение и отдыхаем. А вечером Аркан пригласил нас в кабак, так сказать, отмечаем заезд.
…
Столовая городской администрации жила своей привычной жизнью в обеденный час-пик. Работники администрации и сочувствующие со всевозможными ксивами образовывали длинную очередь, тянувшуюся вдоль извивавшихся змейкой рельсов, по которым скользила бесконечная вереница подносов. Как и в большинстве столовых казенных учреждений, здесь работал принцип самообслуживания. В зале стоял полный комплект шумов, сопутствующий обеденному времени – грохот тарелок, шум жующей толпы, вилки, периодически падавшие на пол, вносили свой вклад в эту симфонию.
Делегаты тоже взяли в руки подносы и встали в общую очередь, оглядываясь по сторонам. Публика в зале была разношерстная. Основу массовки составляли муниципальные служащие, пожилые дядьки в серых пиджаках и тетки в выцветших платьях и блузах, а некоторые были в кофтах, потому что в горадминистрации тоже стало холодать. Но встречались персонажи и совсем экзотические. Впереди стояла группа молодых парней, гигиенично стриженных, в кожанках, а двое были в откровенно спортивном трикотаже «Адидас», а у одного из них прямо из-под спортивной куртки свисала кобура. Впрочем, это был еще не самый экзотичный контингент. Среди обедающих можно было увидеть колоритного персонажа с крупным лицом, в изящном пиджаке, надетом на черную майку и с массивной золотой цепью, болтающейся на груди. Рядом с ним прихлебывал супец человек в возрасте, с лицом, несущим отпечаток большого жизненного опыта, с золотыми зубами и синими татуировками в виде перстней на пальцах. Присутствие таких посетителей было здесь делом обычным, и ни у кого из местных обитателей удивления или культурного шока не вызывали. Круг общения мэра Сабурова был очень хорошо известен его подчиненным. Зато Никитин со товарищи немало подивились такому контингенту.
Политконсультанты взяли себе по тарелке борща, горшочку с мясом и компоту. Кое-как нашли свободный столик в уголке.