- Серьезно тут у вас, - заметил Никитин.
- Береженого Бог бережет, - отозвался Болт.
Баргузин вырулил с привокзальной площади, покружил по городским проулкам и вырулил к мосту. Волга здесь была широкой и тянулась почти на три километра. Достигнув левого берега, вырулили на самарское шоссе и, проскочив за считанные минуты Октябрьск, помчались на юг в сторону Беловодска на скорости 150 километров час.
- Водила у нас дело свое знает, - объяснился Болт, - ничего, сейчас быстро за пару часов доедем.
В салоне воцарилась тишина. Чувствовалось, что люди не выспались в большинстве своем. Вскоре почти все отключились, кромеи водителя, Болта, двух бойцов на задних сиденьях и Серебрянского, который изучал окрестные пейзажи. Кругом лежала степь почти до горизонта. Казалось, что вокруг сплошное дикое поле. Ни населенных пунктов, ни производственных объектов, и ни одной живой души на десятки километров. Изредка попадались фуры и легковушки. Над степью восходило багровое марево заката, обещая новый день. Серебрянский тоже отрубился. А когда проснулся, то почувствовал незримое напряжение, витающее в салоне.
- Ну-ка притормози, маленько, - услышал он сквозь сон голос Болта, - вот так хорошо, до 60 скинь… Чего, не отстают? Приклеились… Вот суки, бля…
- Может, их снять из калаша? – предложил один из бойцов на заднем сиденье.
- Да не кипишись ты, погоди …
- Что случилось? – спросил Серебрянский.
- Да походу хвост у нас образовался, - ответил Болт, - выпасли нас все-таки. «Жигуль» от самого Октябрьска за нами тащится …
Болт взял в руки мобильник.
- Але, Аркан, - сказал он, - по ходу у нас проблемы. Да, попутчики у нас нарисовались. Понял тебя, едем спокойно, не дергаемся.
…
Белый дым… Точнее, туман, который постепенно становится свинцово-серым и накрывает собой, а потом снова рассеивается. И остается впереди зеркальная гладь пруда-охладителя, расстилающего почти до самого горизонта. Какая-то черная тень движется по пруду, все приближаясь. Вот уже можно различить ее лицо… Так и есть – самые поганые предчувствия подтвердились. Это Морбид, который уже три года как скончался от передоза. Зачем он пришел с той стороны? Сказать что-то хочет? Нет, рукой машет, с собой зовет. Предупреждает?
… Уходи туда, откуда пришел. Здесь уже без тебя разобрались. Уходи отсюда. Кыш, кыш… Растворяется, значит, услышал… Теперь самое главное – не поворачивать головы. Не смотреть в сторону АЭС. Потому что на месте АЭС на самом деле известно что… Но что это – глаза сами начинают смотреть туда. Запретный плод притягивает… Нет, надо уходить отсюда, надо срочно выходить… Глаза все-таки поворачиваются, и успевают зафиксировать… Нет!
Волевым усилием Виола заставила себя прервать сон и вернуться в этот мир. Точнее, в мир, который является актуальным. Сколько времени?
Часы показывали половину восьмого. Все равно через полчаса надо вставать…
Виола сбросила с себя покрывало и быстро поднялась на ноги. Отключила не пригодившийся сегодня будильник и направилась в ванную. «Все-таки зацепила краем глаза эту долбаную башню!» - подумала она, склоняясь над раковиной. Промыла глаза, потом полезла в душ.
После холодной воды немножко полегчало… Вода придает силы, вода – это ее стихия.
Виола вытерлась махровым полотенцем. Посмотрела на себя в зеркало, привычно полюбовавшись своим отражением. Виола была довольно высокого роста, и отличалась тонкостью и изяществом всех черт. У нее была необычайно тонкая талия, худенькие руки и изящные длинные пальцы, еще больше удлиненные ногтями, выкрашенными в черный цвет. Та же тонкость черт была отражена и на ее лице, дополненном большими и выразительными карими глазами. У нее были прямые и длинные волосы темно-русого цвета, которые казались черными в сравнении с белизной ее лица и тела. Небольшой размер груди компенсировался упругостью форм. Но ее главным ее достоинством были ноги, которые не могли не броситься в глаза при первом взгляде на нее.
Виола протерла лицо тонизирующим бальзамом, аккуратно расчесала пряди волос. После этого накинула на себя сарафан, который служил ей домашним платьем и прошла в комнату, где сделала утреннюю гимнастику, являвшую собой смесь йоги, кун-фу и позднесоветской аэробики, после чего направилась на кухню. Завтракала она обычно двумя яйцами, несколькими кусочками сыра и двумя чашками свежезаваренного кофе из натуральных зерен. Вот и сейчас она прокрутив зерна в кофемолке, сварила кофе, а попутно два яйца, нарезала сыра и быстро позавтракала. Вернувшись в спальню, обнаружила, что у нее в запасе есть еще полчаса. Это было кстати.