- Кир, случилось что-нибудь?
А Кирилл под ее взглядом вдруг начал теряться. Он и так не был уверен, что поступает правильно, а сейчас совсем стушевался.
- Нет… То есть, да… - чувствуя, что совершенно перестал владеть собой и ситуацией, Кирилл решил выкроить время и спросил:
- Ты очень занята сейчас?
- Да нет, - Карина не сводила с него своего взгляда.
- Тогда давай уйдем отсюда. Тут парк неподалеку есть. – И Кирилл указал куда-то направо от ворот. Девушка согласно кивнула и последовала за ним.
И вот через пару минут они оказались в красивом заснеженном парке. Пушистый белый снег покрывал абсолютно все: дорожки, газоны, ветки деревьев и кустов, деревянные скамейки. И сами они уже стали все белые от не перестающего сыпаться с небес снега. В парке было безлюдно. Кирилл потянул Карину на совсем пустую неширокую аллейку и остановился возле ствола раскидистого дерева. Они стояли друг напротив друга. Карина молчала, собственно как и всю дорогу сюда. Должно быть, она чувствовала, что Кирилл хочет сказать что-то важное и давала ему возможность это сделать.
- Карина… я – Кирилл пытался подобрать слова, чтобы выразить все то, что хотел сказать, и вдруг произнес:
- Я люблю тебя…
Карина несколько мгновений смотрела на него. В ее взгляде было смятение. А потом она опустила глаза и прошептала:
- Кир, прости… Это я во всем виновата. Я заморочила тебе голову. И тогда… на юге. И теперь… Прости… Я не хотела. Просто… с тобой было так хорошо и… легко… Я не должна была всего этого делать. Я же замуж выхожу . А я … я… у меня забыть тебя не получилось и я решила написать тебе. Не нужно было... Прости… - Карина закрыло лицо ладонями.
Кирилл растерялся. Он пытался представить, как пройдет эта их встреча, пытался вообразить, что может ответить ему Карина. Но того, что она начнет во всем себя обвинять и просить у него прощения, он никак не ожидал. А тут еще Карина, кажется, заплакала. Кирилл неуверенно прикоснулся к ее плечу:
- Карин… Карина…Я не хотел тебя расстроить… - прошептал он. – Я… я дурак, наверное… Идиот…
Карина отняла руки от лица. Ее темные глаза излучали печаль, а длинные ресницы были влажными от слез.
- Кир… давай все оставим, как есть. И не будем больше встречаться. Так будет легче обоим. - Казалось, что слова даются ей с трудом.
- Легче обоим? – повторил Кирилл. – Тебе тоже тяжело?.. Карина, ты… ты что-то чувствуешь ко мне?.. Скажи… - парень не сводил с девушки тревожного взволнованного взгляда. Но Карина опустила глаза и отвернулась.
- Мне пора идти…
- Карина…
- Прощай, Кир…
На короткий миг она коснулась его лица своим взглядом. Печаль и безысходность были в нем. Карина повернулась и зашагала прочь. Кирилл хотел было остановить ее, но, вдруг осознав всю бессмысленность своего порыва, замер. Он стоял под большим ветвистым деревом и смотрел, как Карина неотвратимо удалялась. Ее красная куртка, словно яркий огонек какое-то время мелькала среди этого белого безмятежного безмолвия. Но вот девушка свернула к выходу и скрылась за забором. Красный огонек угас и огонек надежды в душе Кирилла, кажется, тоже. А на что теперь было надеяться? Он попытался. Но попытка не удалась. Разве можно было надеяться на что-то еще? Только… только она так и не ответила, чувствует ли что-то к нему. Не ответила… Почему? Потому что не хотела разочаровывать или потому что… потому что что-то чувствовала?..
… Кирилл попробовал списаться с ней и извиниться за свою выходку, но Карина не ответила. Она перестала общаться с ним. Перестала совсем. Только вот легче от этого Кириллу не стало. И иногда он все же предпринимал попытки возобновить с ней контакт. Писал ей в личные сообщения. Что-то рассказывал о себе, что-нибудь спрашивал о ее делах. Темы, как и раньше, были общими и не несли в себе личных признаний и излияний чувств. Кирилл пытался снова завязать дружескую беседу. Но лишь с той разницей, что теперь Карина не отвечала. Она просматривала сообщения, но не отвечала. Никогда. Лишь один раз в конце мая, она вдруг дала о себе знать. Кирилл написал о состоявшемся у них последнем звонке и о скоро начинающихся экзаменах. А потом спросил, когда у нее свадьба. И Карина к его изумлению написала дату.