риваем реалии, - раздраженно ответил он. Не думал. Эта игра с самого начала была очень далека от реалий. - Хочешь сказать, тебя совсем не привлекает такой сценарий? - Прищурившись и подавшись вперед спросил Джон. - Совсем-совсем? Даже чуть-чуть? - Нет, - отрезал он. Его не привлекал. - Я не большой любитель хлыстов. - Понятно, - медленно проговорил Джон, откидываясь назад на стуле. - Ну, еще один повод держаться подальше от Харли. Держу пари, ей бы понравилось, - его рот растянулся в глупой улыбке, взгляд потерял фокус и отдалился. Подавив одновременно зевок и желание ударить его, Брюсу приложил максимум усилий, чтобы не заскрипеть зубами. Заметив выражение его лица, Джон поджал хвост и поспешно ретировался в безопасное русло: - Предпочитаешь классику, да? Я понял, Брюс, я понял. Не любитель таких игр. Подожди минуту. Дай мне подумать... Женщина за соседним столом начала подниматься, и сердце Брюса радостно екнуло. Она разбила его надежды ровно через четверть секунды, нежно коснувшись плеча Коди кончиками пальцев и мягким голосом сказав: - Мама сейчас вернется, солнце. Сиди здесь и никуда не уходи, хорошо? - Да, мам, - сонно и невнятно ответил сын, не поднимая головы от планшета, в котором играл. До ушей Брюса доносились характерно громкие булькающие, звенящие и хлопающие звуки детской аркады. Мать нагнулась и чмокнула ребенка в макушку, вызвав на веснушчатом лице гримасу. Сказав: «Ни с кем не разговаривай», и бросив на их столик подозрительный и возмущенный взгляд (косметика на лице была наскоро нанесена и слегка размазана), дама с очень прямой спиной направилась ко входу в кафе. Высокие каблуки цокали по каменной плитке. Ребенок единожды оторвался от игры, чтобы посмотреть ей в след, и, прежде чем погрузиться обратно в аркаду, глянул в сторону мужчин. Их взгляды пересеклись, и Брюс поспешно отвел свой. - О! Как тебе такое, - оживленно сказал Джон, приподнялся, протянул к нему руки, и, пользуясь тем, что Брюс опешил от наглости, снял кепи с его головы. - Джон, отдай обратно, - Брюс был напряжен. Фуражка была одним из решающих элементов его маскировки. Он давно заметил, что люди до абсурда реже узнавали его с закрытыми волосами, и пользовался этим, когда желал выбраться из особняка в город и побыть в одиночестве. Без головного убора узнать в нем Брюса Уэйна не составляло проблемы любому средне внимательному наблюдателю, хоть раз видевшему его фотографию. И он не хотел, чтобы его узнавали. Джон не обратил на угрозу в голосе мужчины ни малейшего внимания. Он прищурился, улыбнулся одними губами, и, шаркнув ножками стула, отодвинулся назад, прижимая кепи к груди и удерживая ее от Уэйна на безопасном расстоянии. - Брюс! Я - Селина Кайл, и это, - он ткнул пальцем в головной убор, - ноутбук Харли. На что ты согласен, чтобы его получить? Брюс едва заметно вздрогнул при звуке ее настоящего имени. Он не мог объяснить, по какой причине решил, что Джону оно неизвестно. Фриз знал его, и Харли намного теснее общалась с Селиной. Его не должно было удивлять, что Джон в курсе. Это казалось опасным, неправильным. Нахмурившись, он подался вперед, упираясь локтями в поверхность стола. - Джон, я не шучу, отдай обратно, - он протянул руку, намереваясь забрать вещь, но Джон отпрянул от него. - Перестань называть меня Джоном! - Громко возразила «Селина», заводя левую руку с кепи за спину, подальше из зоны досягаемости. - Если ты хочешь получить ноутбук, придется для начала запомнить, как меня зовут, Уэйн! Брюс двинул желваком. Его подмывало встать и силой отнять головной убор, но он опасался, что напористость приведет к большей сцене. Глаза Джона лихорадочно блестели, он сидел на краешке стула, готовый вскочить, и правый уголок его рта, несмотря на преувеличенно-сердитую гримасу, подрагивал. Он был из тех людей, которые входя в азарт распаляются, не могут вовремя остановиться и заходят слишком далеко. На секунду у Брюса возникло стойкое ощущение, что перед ним сидит ребенок. ...Но Джон не был ребенком. Джон был взрослым мужчиной, почти одного с ним роста, его вес составлял не меньше восьмидесяти пяти килограмм, для него не составило большого труда сдвинуть с места камеру смерти Риддлера, и Брюс очень хорошо помнил, что он сделал с пациентами во время драки в Аркхэме. Поэтому он очень плавно положил ладони на стол и заставил себя досчитать до пяти. - «Селина», - мягко, сдерживая раздражение, произнес он. Имя скрипнуло на языке. - Ты не могла бы, пожалуйста, отдать мне ноутбук? - Но с какой стати мне делать это, Уэйн? - Ухмыляясь, протянула «Селина», игнорируя угрозу в чужом голосе. - Почему просто не оставить ноутбук себе? Мне кажется, он был мне зачем-то очень нужен. - Я буду весьма признателен. - Я не думаю, что признательностью ты откупишься, богатенький мальчик. - Что ты хочешь? Неприятное ощущение, что он идет на поводу, усиливалось. - А что ты предложишь? - Ничего, - резко ответил он. На секунду ему показалось, что перед ним в самом деле сидит Селина, и накопившаяся злость захлестнула его. - Ничего? - Джон прыснул, выходя из образа. - Брюс, «ничего» - это не то, что ты говоришь девушкам, когда хочешь что-то получить взамен. - Я думал, ты обратился за советом ко мне, - по-прежнему резко ответил Брюс. - М-м-м, н-да, - Джон заметно стушевался, неуверенно запуская руку в волосы и проводя ладонью по затылку. - Твоя правда. Думаешь, это может сработать? - Заискивающим тоном поинтересовался он. Брюс равнодушно пожал плечами. Взаправду или нет, он не любил торговаться, а хождение вокруг да около и словесные игры раздражали его. - Окей... Давай продолжим с того, на чем остановились. Дай мне секунду войти в образ, - Джон откашлялся, снимая ногу с ноги и с видимым трудом собирая в себе спуганную комментарием собеседника уверенность. Собираясь воспользоваться уязвимостью противника, Брюс открыл рот, чтобы осадить его. Краем глаза он уловил движение, и в мозг поступил, мигнув красным, тревожный сигнал. Брюс резко повернул голову. Мальчишка по имени Коди, оставив игрушку на столе, покинул свое место и теперь направлялся к ним решительным шагом восьмилетнего ребенка, плевавшего на запрет матери. Джон тоже это заметил и резко напрягся, его лицо ожесточилось и уголки рта поползли вниз, меж бровей залегла складка, плечи опустились. Свободной рукой он отодвинул свои стаканы подальше, словно желая спрятать. Брюс откашлялся в кулак, бросая настороженный взгляд в сторону кафе. Паника ударила сильнее, когда он не обнаружил мать ни перед стойкой, ни в зале.