Нет! Нет! Все будет хорошо! Как только он вернется, сразу же расскажу всю правду. Больше никаких тайн. Никогда.
— Ну всё, маленькая, не рви мне душу своими взглядами. Иначе я все брошу и останусь с тобой.
— Нет! — вскрикиваю. — Не надо. Ты должен сделать, что задумал. Я выдержу и дождусь тебя.
Пусть уж лучше с отцом развяжется, чтобы тот не имел возможности давить на него.
— Тогда прощай. Люблю тебя.
— И я люблю... — Последний поцелуй, и он уходит не оборачиваясь. Правильно, так лучше. И мне бы отвернуться, но смотрю на его удаляющуюся спину, как загипнотизированная. В последний момент останавливается и оглядывается. Посылает воздушный поцелуй и исчезает.
Вот и все.
Ссутулившись, направляюсь к выходу, по лицу текут крупные слезы. Да что ж это? Почему опять наваливается тяжесть и ощущение конца? Добираюсь до такси и еду назад в город, глядя пустым взором на серый пейзаж за окном, пасмурно как у меня на душе. Уныло.
Кажется, что впереди ничего хорошего не ждет.
Добираюсь домой, закрываюсь в своей комнате и, уткнувшись в подушку, плачу.
Пока в комнату не заходит Кирилл.
— Эй, ты чего такая расстроенная? Признайся, не у Сашки ведь была?
Я вчера написала ему, что останусь с ночевкой у подруги, чтобы успокоил родителей. Но он не поверил.
— Какая разница...
— Это тот старый козел на ровере?
— Нет, Кир. Не он.
— Значит ты выбрала другого — того, что помоложе? Правильно.
Блин, как он узнал? Я думала, ему дела нет до меня и моих свиданий. Вечно делает вид, будто ничем не интересуется, кроме своих игрушек. Ан нет, замечает все, что нужно.
— Я-то выбрала, а Феоктистову на это плевать. Не знаю, что делать, Кир.
— Хочешь, я с ним поговорю? — брат сжимает кулаки, хрустнув суставами. Ужасаюсь.
— Нет! Не смей! Я сама как-нибудь разберусь. Поговорю с ним на днях. Скажу, что выбор сделан. Об одном переживаю, что обманывала Алекса. Как бы ему не доложили.
— Если любит, поймет и простит.
Не уверена. Но очень надеюсь, что успею сама, прежде других. Он ведь сейчас уже далеко от Москвы. Да и Вячеслав Александрович не в курсе, что мы встречались. Господи, только бы не опоздать.
— Спасибо, Кир, за поддержку.
Обнимает меня и целует в макушку.
— Какая же ты глупенькая, надо было ему все рассказать, он бы разобрался со старым козлом без тебя.
Знаю. Дура. Но уже не исправить...
Глава 10
Все мои попытки избавиться от Феоктистова терпят крах. Прилип как банный лист и ничем не отодрать. Я уже в отчаянии.
Еще и у Алекса какие-то проблемы.
Первую неделю он звонил мне каждый день по два раза, утром и вечером, не считая переписок в течение дня, затем остались один звонок перед сном и пара СМС со словами любви, но постепенно и они пропали. Разговариваем теперь с ним через день или два.
Я бы подумала, что он узнал правду, но в те редкие наши разговоры Алекс утверждает, что очень занят, решает вопрос с бизнесом, который вообще на грани развала. Подробности, несмотря на мои просьбы, выдавать отказывается.
Голос у него и правда уставший. Поэтому я не устраиваю истерик. Жду, когда все образуется... И хожу на свидания с его отцом.
Поднимать в данный момент с Алексом тему, что тот меня буквально принуждает встречаться, нецелесообразно.
Как я поняла, его проблемы возникли именно на почве нежелания Феоктистова, чтобы сын отделял свою часть бизнеса от общей. Если еще и я встану между ними, то могу неосознанно нанести сокрушительный удар по всем планам любимого. Я должна затаиться на время. Пусть сначала у них все решится.
Феоктистов, кстати, тоже стал появляться реже, чем вначале. Подозреваю, по тем же причинам. Но страдать по данному поводу я точно не собираюсь.
Уделяю внимание заброшенным делам. В том числе отношу в редакцию оформленное должным образом интервью, которое практически сразу опубликовывают, а мне перепадают небольшие, но денежки, часть которых я сразу же отнесла в салон Марку.
Встретилась с Машей и узнала, что в деле Туманова произошли значительные перемены. Подруга выяснила, кто может быть источником всех его неприятностей. Шепнула мне по секрету имя, но я, честно говоря, очень сомневалась, что даже столь известный человек, как Евстигнеев, имеет достаточно рычагов, чтобы надавить на Феоктистова. Что-то здесь не так. Попросила ее быть осторожной.
День Икс, когда Вячеслав Александрович решил выложить мне свои планы, наступил внезапно. Позвонил вчера вечером и объявил, что у нас праздничный ужин. Слово «праздничный» мне категорически не понравилось. Неужто у него получилось обставить Алекса? Надеюсь, что нет, и мы не это собираемся отмечать.
Натягиваю скромное черное платье-футляр, простые туфли-лодочки, минимум макияжа. Не хочу привлекать его внимание еще больше. Приходит СМС, и я спускаюсь. В подъезде сталкиваюсь с Кириллом.
— Опять к нему идешь? — рявкает брат, мигом соображая, куда я намылилась.
— Так надо, Кир. Пока что нет других вариантов.
— Как так? Лиз, если он тебя заставляет спать с ним, ты только скажи нам с Даном.
— Нет! — кричу. Ещё не хватало братьев впутать. Старший мгновенно места лишится — Феоктистов уже наглядно мне продемонстрировал, как все просто. — Не смей, и Даньку не втягивай. Жалею, что рассказала тебе. И уймись. Не сплю я с ним, слава богу.
Прищуривается и кивает — верит. Хорошо, не настаивает на своем.
Целую в щеку и отправляюсь праздновать некое неизвестное событие.
Дверь как всегда открывается молча, и я по привычке сажусь на заднее сиденье рядом с моим банным листом. Не здороваясь, отворачиваюсь к окну, но это Феоктистова мало заботит. Давно не обращает внимания на мои демонстрации протеста.
Едем в ресторан. У него очень туго с фантазией. Никакого разнообразия. Мы, кажется, за время знакомства уже объехали половину популярных мест столицы. И ни одного интересного. Но разумеется, я ему ничего не говорю по данному поводу. Какая мне разница, где терпеть его общество?
Послушно следую за ним по очередному пафосному заведению. Красиво тут, но избыток бьет в глаза. Мне с Алексом в парке было в сто раз комфортнее. Не мое это — роскошная жизнь.
— Догадываешься, зачем я тебя пригласил сегодня? — спрашивает мужчина, лишь когда нам приносят дорогущее марочное шампанское. Мне хочется поправить его: не пригласил, а притащил. Прикусываю губу, чтоб не ляпнуть вслух.
— Нет. Надеюсь... что-то важное? — и опять с языка рвется предположение: чтобы отпраздновать наше расставание? Ох, я была бы счастлива и с радостью отметила такое событие.
И вот тут сердце обрывается. Феоктистов достает из кармана красивую коробочку. Маленькую, квадратную, намекающую на причину торжества.