АССУНТА. Донн’Ама. посмотрите, какой хороший кусок мяса. Завтра мы из него сварим суп.
АМАЛИЯ (безразлично). И правда хороший!
АССУНТА (льстиво, заискивая). Хотите взять его себе? А я пойду куплю другой кусок для нас. По пятьсот лир.
АМАЛИЯ. Не-ет… Для ужина у нас уже все готово.
АССУНТА (понимающе). Я знаю… Красавчик нас тоже пригласил, меня и тетю. Поэтому мы будем варить суп завтра.
АМАЛИЯ (хвастливо). Да, он многих приглашал…
АССУНТА. Как здоровье Ритуччи?
АМАЛИЯ. С Ритуччей что-то не очень хорошо.
АССУНТА. Тетя с ней?
АМАЛИЯ. Я ее попросила побыть немного. Девочка успокаивается, когда около нее донна Аделаида.
АССУНТА. Она умеет обращаться с детьми… Пойду отнесу мясо… Разрешите… (Уходит.)
Входит Тереза, за ней — Маргерита. Это две простые девушки, они сильно накрашены и разряжены в яркие цвета. Каблуки чрезмерно высоки, а юбки слишком коротки.
ТЕРЕЗА. Добрый день, донн'Ама!
АМАЛИЯ. Добрый день.
МАРГЕРИТА. Мария Розария готова?
АМАЛИЯ. Я видела, она одевалась. Куда это вы идете в такой час?
ТЕРЕЗА. Так, прогуляться.
АМАЛИЯ. Будьте осторожны с этими прогулками. Я уже сколько раз говорила своей дочери… Например, этот английский сержант, что ходит с ней, кто он? Почему не знакомится? Почему не представится мне?
ТЕРЕЗА (чтобы рассеять всякие сомнения). Донн'Ама… он такой хороший парень… Он застенчив… Не очень хорошо говорит по — итальянски и стесняется разговаривать с вами.
МАРГЕРИТА (рассудительно). Он ведь солдат, ну и, конечно, должен подчиняться уставу… Он оформляет бумаги, потому что по их законам нужно получить разрешение из самой Америки. Он сказал, что, как только все будет готово, он явится к вам и будет просить руки Марии Розарии.
ТЕРЕЗА. Что же касается этих прогулок… о которых вы сказали «будьте осторожны», то в них нет, собственно, никакой опасности. Потому что американцы — люди без предрассудков и плохого не позволят. Гуляют, обнявшись с девушками, но так, как с подругами, как с друзьями. А не то чтобы плохое что замышляли.
АМАЛПЯ. Да… но, однако, они дружат только с девушками. С мужчинами они не больно церемонятся. Вот и значит, что плохое замышляют.
ТЕРЕЗА. У них, американцев, совсем иной образ жизни; они более развязны, более общительны. Вашей дочери повезло. Он на ней женится и увезет в Америку. Этот Джои сначала все ухаживал за мной. Потом познакомился с Марией Розарией и признался, что она ему гораздо больше нравится. И лучше, что он сказал об этом откровенно. Прямо мне в лицо заявил: «Твоя френда найсовей!». А я отвечаю: «О'кей!» Вечером он привел своего другого френда, который сразу влюбился в меня и мне понравился тоже, и мы договорились. Потом я ему говорю: «У меня есть френда, это значит Маргерита (показывает), нет ли у тебя френда?» Он привел еще одного друга. И так мы стали три френда и три френды.
МАРГЕРИТА (ворчливо). Да, но мой френд мне не нравится: он коротышка.
АМАЛИЯ. Ну и в чем дело? Скажи ему прямо: «Слушай, ты мне не найс, приведи мне другого, который мне найс больше тебя».
Мария Розария входит слева в пестром летнем платье, в босоножках, без шляпы.
В котором часу ты вернешься?
МАРИЯ РОЗАРИЯ (независимо). Не знаю. Когда освобожусь, тогда и вернусь.
АМАЛИЯ. Сестренке нездоровится. (Уходит налево.)
ТЕРЕЗА (Марии Розарии). Пошли?
Мария Розария. А что мне там делать? Я целую неделю хожу, а он не показывается!
ТЕРЕЗА. А может, сегодня придет.
МАРИЯ РОЗАРИЯ. Мне все равно. Терезина, клянусь тебе, мне все равно. Я сама была виновата, и плакать мне одной. Но я хотела бы его увидеть и сказать ему: «Вместо того чтобы подсылать ко мне своих дружков со всякими выдумками, лучше бы ты сам, лично сказал мне правду».