— Как вы можете жить с таким человеком? — спрашивала у Лены женщина.
— А что с ним не так?
— Но он же курит!
— Ну и пусть курит, зато он человек хороший, — Лена нахмурилась. — С чего вы, вообще, взяли, что курение характеризует человека с плохой стороны?
— Но это же вредная привычка! — всплеснула руками женщина.
— У него вредная привычка, а у вас вредный образ мышления: судить людей, не разбираясь в них, судить о вещах, не разбираясь в них. Лучше бы вы курили.
Андрей тогда просил ее быть очень осторожной, следить за тем, что она говорит, но последняя фраза нечаянно соскочила с ее языка. Но тогда ситуацию спасли мужчины — они вовремя вернулись в столовую, вмешавшись в разговор.
С тех пор прошло не так уж и много времени, но Лена научилась следить за тем, что она говорит, и стала больше улыбаться. Все, как и говорил ей Андрей.
Они ужинали у Валленбергов еще несколько раз. С женой Рауля Лена более-менее сошлась, найдя общий язык, но дружить она с ней не собиралась — это не входило в их задачи.
Сегодня Валленберг пригласил их в оперу. На «Фауста». И как бы Лена ни не хотела ехать, ей все же пришлось. Андрей не мог ни отказаться от приглашения, ни оставить ее одну, поэтому Лена, надев свое лучшее платье, поехала вместе с ним.
У нее было плохое предчувствие, что что-то пойдет не так. Лена не знала, что именно, но знала, что что-то должно произойти. Толпа богатых людей в фойе несколько пугала ее, Валленберг заваливал своими вопросами, поэтому Лена, мило улыбнувшись им, скрылась в туалете — «носик попудрить».
Лена взглядом проследила за последней вышедшей из туалета женщиной в ярко-алом платье и спокойно выдохнула, открыв воду в кране. Шум воды отвлекал и успокаивал не на шутку разыгравшиеся нервы.
Весь ее сегодняшний день не задался из-за простой встречи с Лукасом. Они просто столкнулись с ним, когда выходили из квартиры — Вайс тоже собирался куда-то уходить.
— Прекрасно выглядите, Ирма, — Лукас улыбнулся той самой улыбкой, от которой не могла устоять ни одна девушка. Но Лена, чувствуя на себе взгляд Андрея, лишь сдавленно улыбнулась.
— Куда-то уходите? — продолжал Вайс, как будто и вовсе не замечая присутствия Андрея, который закрывал ключом входную дверь.
— Да, — ответила ему Лена, смущенно улыбнувшись.
— А, прошу извинить меня за мое нескромное любопытство, куда? — Вайс, улыбаясь, посмотрел на нее.
— Не важно, — сквозь зубы произнес Андрей, загораживая собой Лену. — Не думаю, что тебе нужно это знать.
— Я думаю, что ваша жена, — улыбка пропала с лица Лукаса, — взрослый человек и сама может решать…
— Вот именно, — прорычал Андрей и приблизился к Лукасу слишком близко: — Не лезьте к моей жене, иначе поплатитесь за это.
Обвив рукой Ленино бедро, он повел ее вниз. Спеша за ним на каблуках, Лена на секунду обернулась назад. За эту секунду она успела увидеть на лице Вайса очень, очень неприятную улыбку.
— Приятного вечера, — произнес он, ухмыльнувшись.
Именно это и послужило основанием для возникновения плохого предчувствия у Лены. Именно из-за этой улыбки Вайса ей и было весь вечер не по себе.
Вообще, Лена заметила, что Лукас как-то изменился по отношению к ней. Он почти на всех прогулках сопровождал ее, задавал какие-то глупые вопросы про Андрея, намекая, что муж из него никудышный, всегда старался как-то помочь ей. Лена понимала, что нравится Вайсу как женщина, но старалась не подавать вида. Да, возможно Вайс добрый и красивый человек, но она сама решила свою судьбу и не собирается ничего менять. Пусть он хоть каждые пять минут говорит ей о том, какой плохой муж из Андрея, пусть говорит, что он ей изменяет, но она упорно будет любить только одного Андрея. Несмотря ни на что.
Но, тем не менее, Лена, противореча самой себе, все же прислушивалась к его словам об Андрее. Пусть он и изменился за последнее время, выезжая с ней на ужины к Валленбергу, но все равно это было не то. Он оставался холодным по отношению к ней. Не делился с ней самыми, как казалось Лене, важными новостями и мыслями. Андрей все еще оставался каким-то замкнутым и далеким. Да, у Валленберга он улыбался ей, да, дома он мог обнять или поцеловать ее, но все это было каким-то ненастоящим, наигранным. Все равно оставалось чувство какой-то недосказанности… И Лене было до ужаса противно и обидно. Они, находясь в тумане, отходили друг от друга все дальше и дальше.