Время незаметно для Лены подошло к вечеру. Весь день она попыталась вести себя обыкновенно, но когда часы показали двадцать минут восьмого, она вспомнила об обещании Лукаса зайти вечером. Ей так не хотелось, чтобы он заходил, но скрываться от него было глупо. Сказано наладить с ним отношения — значит, она все сделает.
Вайс пришел в восемь. Лена, стараясь вести себя естественно, усадила его на диване в гостиной и принесла ему чай. Сама же села напротив него в кресло и взяла в руки свою чашку, которую на протяжении всего их разговора, который длился уже больше часа, не выпускала ее из рук, хотя та уже давно опустела.
— И все же я хочу извиниться за тот случай, — произнесла Лена и вздохнула, рассказав Лукасу историю своего спасения, умолчав разве что о том, кем на самом деле был ее спаситель. — С чашкой…
— Я не сержусь, — Лукас мягко улыбнулся, чуть склонив голову набок. От его утреннего странного поведения не осталось и следа — он снова стал тем же самым Лукасом Вайсом — улыбчивым, обаятельным и… в общем, он снова стал собой. — Зря я тогда полез к вам. Я же видел, в каком ужасном вы были состоянии…
— Радуетесь тому, что оказались правы насчет моего мужа? — она не упустила возможность зацепить его.
— Если честно, то, да, — мужчина поставил свою чашку на стол и снова сел так, как сидел до этого, уложив руки у себя на животе и сцепив пальцы в замок. — Мне всегда удавалось читать людей… как бы вам сказать… Я всегда знал о них все, что от меня пытались скрыть.
Лена встретилась с ним взглядом и заметила в его глазах что-то странное… Кажется, он ухмылялся про себя. От этих слов ей стало не по себе.
— Как видите, и в этот раз я оказался прав, — он вздохнул. — Жаль, что вы с самого начала не поверили мне. Возможно, вся эта история пошла бы по совершенно иному пути…
— Знаете, — Лена опустила взгляд, — об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные. Вы не могли точно знать, что… что мой муж все-таки… окажется тем, кем вы и предполагали. Возможно, он просто задерживался на работе…
— Но как видите, — повторил с нажимом он, — я оказался прав. Кстати, я случайно заметил, — он кивнул в сторону спальни, — вы чемоданы собрали. Куда-то собираетесь?
— Всего лишь один небольшой чемодан. Вы и вправду думаете, что женщина сможет уехать куда-то с таким маленьким количеством вещей?
— Знаете, в войну я видел, что женщины и вовсе без вещей уезжали. Так что…
— Это вещи мужа.
— Он уже живет отдельно от вас?
— Не знаю. Тем вечером состоялась наша последняя с ним встреча, так что я не имею ни малейшего понятия о его теперешнем местонахождении.
Теперь, смотря на Вайса и говоря ему все это, Лена поняла, что имел в виду Андрей, когда сказал ей, что она не смогла бы сыграть свою роль так естественно, если бы узнала, что он жив. Ей действительно было намного труднее лгать Лукасу, зная, что Андрей жив и спокойно живет у радиста.
— Так вы отвезете вещи ему?
— Нет. Я просто облегчила ему работу, заранее собрав его вещи в один чемодан.
— Значит, он сам их и заберет? — Лена утвердительно кивнула. — А когда же, если не секрет?
— Я не знаю. Как я уже говорила, в тот самый вечер была наша с ним последняя встреча, а следовательно, и последний разговор.
— То есть, вы не знаете, когда он придет, но собрали чемодан? А что, если он и вовсе не придет?
Лена чуть напряглась, услышав его последние слова, но смогла сохранить нейтральное выражение лица, не показав виду. Неужели он все-таки все знает?..
— Ну, у меня остались кое-какие его документы, — быстро ответила Лена, — не думаю, что он сможет обойтись без них.
Вайс неприятно улыбнулся (Лене даже показалось, будто он так и хотел сказать, что Андрею уже не нужны никакие документы), но случайно взглянув на часы, всполошился.
— Уже слишком позднее время, так что мне уже пора…
— Вы живете в четырех метрах от меня, так неужели вы не задержитесь еще на немного?
— Мое общество разве еще не надоело вам?
— Знаете, нет.
— С удовольствием бы остался после таких слов, но… завтра слишком рано вставать на работу.
— Рано? Насколько я помню, вы уходили из квартиры часов в десять-одиннадцать…
— Завтра будет весьма необычный и очень важный день, так что придется проснуться раньше обычного.