– Говорили, будто она вырезала свое имя на чем-то, – добавила Кейли.
– Нет, украла шляпку, – возразила Эмили.
– Да какая разница? Вы ведь были подругами, верно? Она приходила на твой день рождения, – стояла на своем Джозелин. Девушки смотрели на меня и ждали ответа.
– Только потому, что мама велела мне ее пригласить. Но мы были не очень-то близки. Потому что, видите ли, она совершенно ненормальная. – Я повертела пальцем у виска, и мои подруги рассмеялись.
Я тут же пожалела о своих словах. У меня не было причин скрывать правду. Им она была, в общем-то, до лампочки. Так с какой стати я соврала?
Десятью минутами позже я выбралась из фургона и потопала по покрытой потрескавшимся асфальтом подъездной дорожке к дому. Папа уже приехал. Его «форд» стоял на своем обычном месте, на бампере красовался стикер с надписью «Мой ребенок – почетный ученик Джефферсон-Хай».
Осторожно открыв дверь, чтобы она не скрипнула, я на цыпочках вошла в прихожую, а оттуда поднялась к себе в комнату. Включив ноутбук, быстро просмотрела все возможные соцсети в поисках профиля Бейли. Но оказалось, она самая настоящая отшельница. Я нашла лишь старую страницу в фейсбуке, а на ней одну фотографию Бейли, показывающей средний палец. Я вздохнула, чувствуя, как нарастает напряжение у меня в животе.
Затем дрожащими пальцами я напечатала два слова, которые собиралась напечатать с того самого момента, как увидела две тоненькие розовые полоски.
Аборт. Клиника.
Солнце село за горизонт, комнату освещал лишь экран ноутбука, и мои пальцы казались призрачно-синими. Я очень устала. Те два слова оказались самым легким делом из всего предстоящего мне предприятия. Затем я провела несколько часов, изучая устаревшую информацию и вводящие в заблуждение сайты.
Но я все-таки нашла клинику в двух часах езды от дома. И почувствовала, что спасена.
Я снова видела себя в будущем. Встречалась с соседкой по комнате в Брауне. Засиживалась допоздна в библиотеке. Обсуждала что-то с профессорами. Проходила практику. Заканчивала университет. Строила карьеру в некоем большом городе. Жила в лофте в центре. Носила прикольные туфли. Вела какое-то собрание. Пила коктейли после работы. Имела собственную подписку на «Нетфликс». Но для того чтобы все это стало реальностью, надо было взять в руки лежащий рядом телефон и набрать номер. Что будет, если я не смогу сделать этого?
Вдруг заплакал ребенок. Я отпрянула от компьютера, ошарашенная.
– Ронни, спускайся к ужину. Пришла твоя сестра, – позвала мама. Я захлопнула ноутбук и поспешила вниз.
За обеденным столом я, сколько себя помнила, сидела на одном и том же месте – рядом с папой, под плакатом, призывавшим Господа «благословить сию трапезу». Клетчатая подушка на сиденье старого дубового стула была вся в пятнах и такой тонкой, что я вполне могла обойтись без нее. Комната пропахла тысячами разных блюд, подававшихся здесь на протяжении долгих лет. В данный момент явственней всего чувствовались запахи цыпленка и сыра, что несколько успокаивало меня, и это было очень важно, поскольку уровень децибел в столовой являл нечто среднее между рок-концертом и взлетной полосой аэродрома.
Мой братишка Этан вцепился в папин телефон и с его помощью издавал какие-то неожиданно громкие звуки. Моя пятимесячная племянница верещала, что было мочи, а Мелисса, моя сестра, пыталась засунуть ей в рот бутылочку с едой. Сидящий рядом с ней мой двухлетний племянник швырял на пол печеньки в форме рыбок и вопил: «Найди Немо! Найди Немо!» Мой зять гонялся вокруг стола за их старшим ребенком, Логаном, умоляя его занять свое место. У Логана было что-то вроде робота, сверкавшего огнями и издававшего лазерные шумы. Тем временем папа просто сидел и потягивал пиво.
Вошла мама. Она широко улыбалась и несла на блюде запеканку из цыпленка и лапши.
– Давайте помолимся?
Мы взялись за руки, мой старший племянник уселся рядом со своим папой, грозившим забрать у него Мистера Робота. Папа держал в своей ладони – большой, грубой и так хорошо знакомой – мою ладонь.
– Господь наш, – начала мама, – спасибо тебе за то, что дал нам пищу…
– Логан! Вернись на место! – взвизгнула Мелисса, увидев, что мой племянник умудрился забраться под стол и играл теперь шнурками моих ботинок.
– И спасибо тебе, Господи, – продолжала мама, – за то, что благословил нашу дочь Веронику на поступление в университет. Она первая в нашей семье, кто станет учиться в колледже. – Папа сжал мне руку, встретился со мной взглядом и легонько улыбнулся.