Если ториец откажется воевать - то кто ещё рискнет пойти на это? Все молчали, не переча правительству, но прекрасно понимали, что Флот измотан, что на ещё одну затяжную войну не хватит ресурсов. Федерации нужна победоносная Тридцать пятая эскадра, нужен её флагман. И претензии придется терпеть.
Сам Лаккомо уже порядком устал от непрерывных совещаний последних дней, и только профессиональная въедливость ещё заставляла его слушать монотонно бубнящего адъютанта.
- Машины? Образцы? - фыркнул он, глядя, как тонкая прозрачная пластинка голопланшета нового типа разворачивает перед ним трехмерную модель тяжелого истребителя и внушительный список вооружения. - Вы что, забыли, с кем разговариваете? Повторю для невнимательных - без надежной репутации ни один полиморф не попадет на мой корабль. Выделяйте мне дополнительный транспортник для них.
- Какая ещё репутация вам нужна? - устало вздохнул адъютант, отчаявшись найти в своих файлах то, чего хочет требовательное Величество. Быстрее бы закончить этот разговор...
- Как солдаты, они должны сопровождаться подробным досье, или личным делом. А у вас их нет, - Лаккомо чуть ли не впервые за все время сменил позу, откинулся в кресле и ткнул указательным пальцем в стол.
- Но они до сих пор числятся в реестре как машины! - отчаянно взмолился посеревший штабист. Если сейчас не удастся всучить Сан-Вэйву этих проклятых полиморфов, адмирал с него шкуру спустит. - Где я вам возьму то чего нет?!
- Вот это, майор, меня уже не волнует. Досье обязаны быть. Запросите их у тех, кто пересаживал людей в камни, в конце концов.
- Но...
- Тогда выдайте мне обычных боевых роботов предыдущего поколения. В их надежности я уже убедился.
- Большая их часть уже списана и вооружение переставлено на полиморфов... - обреченно ответил штабист.
- В таком случае - транспорт или личное дело к каждому солдату, - резко оборвал адъютанта Лаккомо и накрыл ладонью свой планшет с загруженными копиями документов, давая понять, что разговор на этом окончен.
- Да, генерал. Мы решим этот вопрос.
- Вы свободны.
Адъютант кивнул, встал, коротко отдал честь и покинул кабинет с явным облегчением.
Лаккомо тяжело вздохнул, и когда дверь с мягким шелестим закрылась за майором, убрал руку с планшета.
А он-то, дурак, наивно полагал до сих пор, что уставал до изнеможения от войн и переговоров! Как есть дурак. Потому что настоящая усталость, чёрная, страшная, накрыла его только сейчас, грозя свести с ума. Организм перешел на какой-то запредельный режим существования. Лаккомо почти не мог есть, не мог самостоятельно уснуть, только сильное снотворное позволяло на пару-тройку часов в сутки провалиться в забытье без сновидений.
В душе кипел лихорадочный азарт смертельной гонки.
Лаккомо привык быть публичным человеком. Но после прямого эфира на него обрушилось внимание всей Галактики. В первую неделю совершенно невозможно было показаться на публике - сотни журналистов наглыми мухами слетались к нему со всех сторон. Приходилось прятаться в кольце личных телохранителей.
Во вторую неделю служба безопасности уже пресекла в толпе попытку покушения. О том, чтобы выйти открыто на цинтеррианские улицы и речи быть не могло. Для опытного снайпера с современной лазерной винтовкой и пять километров - не расстояние.
Так проходил день за днем. Он засыпал ненадолго, доверившись своим людям, дежурившим во всех комнатах отведенных ему апартаментов, потом вскакивал, наскоро приводил себя в порядок, брался за текущие дела - и ждал, ждал...
Ждал неизвестно чего, каждую минуту был начеку, не оглядывался по сторонам, чтобы не показать своей паники, но при этом слушал чуть ли не затылком, напрягал псионический слух и чутье до предела, пытаясь понять, уловить опасность. Он балансировал на грани погружения в мысли окружающих, не делая этого лишь из опасения свихнуться окончательно.
Как хорошо было бы вернуться в уютную утробу родного корабля, прислониться к его переборкам, послушать, о чём болтает команда. Там он оказался бы в полной безопасности, но такую роскошь нельзя себе позволить. Дела заставляли сидеть на планете в глубине Адмиралтейства, не выходя из окружения верных людей.
Роккон не упустил шанса воспользоваться вызванным полиморфами переполохом и выстроил свои корабли в боевые порядки. Гордостью и жаждой не сдаться врагу за просто так рокконианцы почти не уступали бордианцам. Да и остатки их флота ещё могли серьезно потрепать федералов, отстаивая своё право на независимость. К тому же, Роккон держал половину крупных рудниковых планет... В общем им было чем торговаться с Верховным Канцлером.
Недолго думая, Цинтерра решила урегулировать последний конфликт с помощью все той же славной Тридцать пятой эскадры. Все понимали, что это уже не война, а многоэтажный политический ход, но играть всё равно приходилось по военным правилам. Редкие перестрелки на границе пространства Роккона почти не приносили ущерба обеим сторонам, но ясно давали понять, что путь к мирным переговорам может быть только один: Роккон желает лицезреть единственного гаранта правосудия - торийский флагман и его капитана.
Лаккомо перелистнул в планшете пару страниц, вернувшись к расхваленным майором полиморфам, и надолго бездумно уставился в цветную трехмерную модель машины.
Широкие, обратной стреловидности крылья размахом в двадцать метров, пара форсажных допрыжковых двигателей, четыре встроенных типа лазерного и ионного вооружения. Возможность докомплектации любым типом ракет... А так же три типа трансформы: воздушно-космическая, наземная гусеничная и гуманоидная. Воистину, приспособленная для любых боевых условий машина.
«Человек», - мысленно поправил Лаккомо сам себя и переключил анимацию на трансформацию в гуманоидный вид. Через пару секунд маленький голографический самолетик над планшетом встал на ноги, освободив от брони голову и сложив крылья.
«Ну и породит же человеческий разум иногда...» - покачал головой вице-король, глядя на маску полиморфа. От вида жутковатого «лица» передернуло. Бэкинет выглядел куда скромнее.
Лаккомо вчитался в описание.
«Количество моделей: 3шт.
Класс: МЕГ (межпланетный перехватчик гиперскоростной)
Модели: 86, 93, 114».
Лаккомо устало пролистал трехмерные модели каждого, прислушиваясь к своей интуиции. Сейчас отчего то она вновь зашевелилась змеей в груди. Кто-то из них несет в себе угрозу.
Он включил коммуникатор и коротко приказал секретарю:
- Калэхейна ко мне.
Когда через двадцать минут старший помощник вошел в кабинет, Лаккомо всё ещё продолжал изучение предоставленного материала. Не отрывая капитана Калэхейн тихо сел в кресло напротив.
Дочитав материал, капитан развернул планшет и передвинул его старпому.
- Проверь их. - велел он, указав на список подозрительных полиморфов. - Если нужно, оставь на планете. Это всё.
Калэхейн кивнул, запомнив номера.
- Сделаю. - ответил он и покинул кабинет оставив своего капитана одного. У того оставалась пара часов свободного времени, чтобы попытаться хоть немного отдохнуть.
***
Ангар Тридцать пятой эскадры.
Следующее утро.
Скрим с утра вёл себя нетипично. То есть, не трепался на общей частоте и не доставал Мега дурацкими комментариями. Он сосредоточенно изучал место, в которое их доставили, то и дело рассылая короткие запросы всем окружающим полиморфам. Персонал не обращал на эти сигналы внимания - обычное дело, новая машина пингует окружение. То, что запросы повторяются с систематической периодичностью, они и подавно не отслеживали. Важнее было успеть подготовиться к приходу Калэхейна Норий-Ра, старик был известен своей дотошностью. Чуть что не по нему - плешь проест. Вот и старались бедняги предугадать всё, о чем может спросить старший помощник «хитрого змея».
Скрим, между тем, работал, не обращая внимания на мельтешение людишек под ногами. Первый пинг - найти среди железа кого-то живого. Есть резонанс - постараться расспросить обо всем, что тот знает из болтовни любого встреченного персонала, благо загрузка пакета данных не занимает больше секунды. Если резонанса нет - схема «запрос-ответ».