Да, многие уголки родного Свиштова, окрестных сел говорили Сотиру Черкезову о героическом прошлом. Мальчишкой он часто бывал в парке на дунайском берегу, где среди зелени акаций белели мраморные обелиски. На центральном памятнике каменотес высек надпись: «Русским воинам, павшим в бою 15 июня 1877 года при переправе чере; Дунай». Обелиски воздвигли благодарные горожане, чтобы новые поколения болгар не забывали о тех, кто освободил их родину.
Слова «Россия», «русские братушки» в родительском доме Сотира произносились с теплотой. Соседи, земляки - простые ремесленники, возчики, рыбаки, пастухи, виноградари - с молоком матери впитывали чувстве благодарности к народу, пришедшему им на помощь в суровую для них годину.
Вот то наследство, которое получили от героев-отцов их сыновья.
В портовом городе Свиштове торговля издавна считалась нужным и уважаемым занятием. Потому Петр Черкезов и мечтал отдать сына в торговое училище. Но коммерсанта из него не получилось.
«С малых лет мы проникались революционным духом, - написал в своих воспоминаниях Сотир Черкезов. - Я был норовистым парнем, и мой буйный нрав привел к неприятным последствиям…»
Один из преподавателей издевался над учеником из бедных. Сотир решил его проучить. Подложил под стул взрывчатую смесь, и когда она сработала, ненавистный преподаватель-деспот получил легкую контузию. Зная, что его ждет расправа, Сотир стал уговаривать своих соучеников бежать с ним в Македонию, где действовала молодежная революционная организация, и там бороться за освобождение страны от турецкого ига. Часть учеников с восторгом согласилась. Но план побега был раскрыт. Сотира и его товарищей по неудавшемуся побегу исключили из училища без права поступления в другие учебные заведения. Потом Черкезов вспоминал: «Правда, нашлись учителя, пытавшиеся вступиться за меня как за успевающего ученика, но директор решительно заявил: «Такому бунтарю нет места в моем училище!» Мне же очень хотелось учиться, и я занялся самообразованием. Самостоятельно изучал физику, химию, историю, географию. Мечтал о путешествиях. Увлекся строительством моделей аэростатов. Занятие интересное, но мои труды не были успешными: мне явно не хватало знаний. И я задумал поехать в Россию и поступить там в какое-нибудь техническое училище…»
Почему подросток мечтал о поездке в Россию, ясно из всех предыдущих событий в жизни его родителей и земляков. Неспроста на одном из самодельных аэростатов, запущенных Сотиром с высокой придунайской кручи, его рукой было выведено название «Россия».
И вот подвернулся случай. Свиштовские ребята любили проводить свободное время на пристани, встречая и провожая плывущие по Дунаю корабли. Здесь, у причала, Сотир однажды познакомился с юнгой русского парохода, направлявшегося в Вену. Новый приятель пригласил его к себе в гости в Бессарабию, обещая упросить капитана взять юного болгарина на пароход.
Узнав о намерениях сына, отец ворчал:
- Оставь выдумки! И дома дел хватает! Однако желание Сотира побывать в России было столь велико, что отец в конце концов сдался. Так Сотир попал в небольшой городок Болград, где прогостил несколько дней и приобрел друзей. Правда, с учебой ничего не вышло: толком не знал, куда поступать, не овладел еще в достаточной мере русской разговорной речью да и не имел необходимых документов.
Зато узнал дорогу в Бессарабию. Добираться из Свиштова в юго-западные провинции России оказалось несложно, и при всяком удобном случае Сотир туда наведывался.
Пришла весть о начале войны России с Японией. Юноша сказал отцу:
- Теперь настал мой черед помогать русским братушкам!…
Отец на этот раз перечить не стал.
В бессарабском городке жило много болгар. Сотиру дали адреса и письма к землякам в Москве, проводили в дорогу.
И вот Черкезов-младший шагает по Москве… Зачарованно оглядывает старинные башни Кремля, вслушивается в перезвон неисчислимых церквей, всматривается в лица москвичей. Решил не ходить по адресам, а поскорее добраться «на войну». Увидел на Казанском вокзале санитарный поезд с табличкой «Дальний Восток» и поднялся по ступенькам одного из вагонов, считая, что тем самым уже становится добровольцем русской армии. В вагоне к болгарскому юноше отнеслись приветливо, приютили, накормили… Но в Иркутске железнодорожная жандармерия сняла его с поезда и этапом отправила назад, в Москву…
Проберись Черкезов немного восточнее, кто знает, может еще тогда он познакомился бы с братьями Ефимовыми, которых русско-японская война тоже забросила на восток страны…