Потому что на меня смотрела варра Рил собственной персоной. Ее тонкие длинные пальцы нетерпеливо барабанили по шестигранному(!) столику, на котором стоял, опять же, шестигранный графин, заполненный наполовину.
Да, это могла бы оказаться одна из медсестер, лицо которой я увидел в полубеспамятстве, а потом мое подсознание использовало этот образ при создании сна, но…
Вот только на руке «медсестры», как две капли воды похожей на мою телохранительницу из сновидений, надет ментальный модулятор с характерным символом клана Лерон.
И на моем правом предплечье, к слову, тоже. И как я только его сразу не почувствовал?
— Значит, это был не сон…
— Нет, — покачала она головой, — К сожалению. Ты далеко не самый приятный из моих подопечных. Хотя, должна признать, и не самый мерзкий.
Я вытянул руку под тонким одеялом, нащупал собственную ногу и хорошенько ущипнул.
Больно!
Не жалея, от души, влепил себе пощечину — и всю правую половину лица, как и положено, словно обожгло.
Варра Рил наблюдала за мной с нескрываемым любопытством.
— Тыкать себя пальцем в глаз или кусать за локоть — не будешь? — поинтересовалась она.
— А надо?
— Разные миры — разные обычаи. Порой довольно странные, — девушка пожала плечами, — Хочешь, могу тоже сделать тебе больно. Или приятно…
Ее рука недвусмысленно легла на одеяло в области моего паха.
Я машинально вздрогнул. От неожиданности, разумеется. Кстати, не самый худший способ проверить, что все происходящее — не сон!
Вот только обстановка совершенно не располагала к подобным развлечениям. И дело даже не в свете или в том, что это больничная палата, куда в любой момент кто-то может заглянуть или зайти.
Проблема была во мне.
В моих мыслях.
Я-то все это время был искренне уверен, что сплю! А когда проснусь, то окажусь снова в совершенно нормальном мире и в своем родном теле. Живом и здоровом, а не…
Выходит, Кирилл Беркут застрял в чужом мире навсегда? А для своих друзей, для коллег, для сотен тысяч моих подписчиков, для мамы, для сестренки и для старой слепой таксы Чучи я…
К горлу подкатил ком, а глаза защипало.
Выходит, я их больше никогда не увижу? Не будет больше дурацких подколок от Костика, и я не получу очередную «открытку», нарисованную Ташкой на 23-е февраля? Не услышу, как тихонечко напевает мама, когда думает, что никого нет рядом?
— А там…. Там я действительно умер?
Какой же у меня мерзкий сейчас голос! Только бы не разреветься, только не при ней, не при этой железной суке.
— Да. Как и все прочие до тебя.
Мне даже представилось, как она равнодушно пожимает плечами, говоря это — рассмотреть мешают застилающие взор слезы.
Стоп!
Вот что не давало мне покоя все это время, вот что подсознательно я пытался игнорировать и не обращать внимания. У меня не только нет обратного пути, как у официального покойника. Я и в этом мире — лишь временное явление! Очередной заместитель куда-то запропастившегося хозяина чужого тела.
Сторож.
Дублер.
Марионетка.
Очередная. Временная. Замена.
Такая же, как и многие другие до меня.
А значит, когда вернется настоящий Варр Кир…
— Что со мной будет?! — «слезоточивое» настроение как рукой сняло, а вот голос по-прежнему какой-то чужой. Хриплый и «надтреснутый». Неприятный.
— Твои показатели в норме, можно хоть сейчас выписывать. А потом мы отправимся в Небесный Дворец, и твое обучение продолжится.
— Я не об этом.
— Официально объявлено, что наш Небесный Лорд приболел, вернувшись с очередной Охоты. Но через неделю, максимум полторы, тебя придется показать людям. И для нас всех будет лучше, если ты окажешься готов к этому сроку. Тебе придется…
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я спрашиваю! — сорвался я на крик, перебивая ее, — Что со мной будет, когда вернется этот ваш хваленый Лорд Хранитель, князь, охотник, тринадцатый ландграф и как-там-его-еще-звать ан’Лерон?
— Скорее всего, твоя личность будет вытеснена более сильным разумом и перестанет существовать, — вот теперь я увидел, как она делает это.
Пожимает плечами так, словно речь идет о том, не прокисло ли молоко в холодильнике. Ну подумаешь — значит, будут блины не на свежем, а на кислом молоке. Всего-то.
— Хаст!
Секундная пауза.
— Сорд! — командую я и вливаю весь доступный мне ментал в силовой клинок.
А затем подношу полупрозрачное лезвие к своему горлу и добавляю, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно ровнее и спокойнее. Как у человека, которому действительно больше нечего терять, и он готов на все.