Подземный сад был одновременно и каменным, и живым. По пещерам гуляли сквозняки, и тонкие листья шевелились, тёрлись друг о друга. Звук был, как на берегу моря, когда волны перекатывают гальку.
— Я видел золотые и серебряные деревья, откованные дварфами, — сказал Мидир, — но им далеко до подобного мастерства. Из какого народа ваши умельцы?
— Из человеческого. — Хризолит усмехнулся удивлению гостя. — У нас много людей в мастерских. Силой никого не тянули — сами пришли. Только тоскливо им оказалось без травы-муравы, цветов и деревьев. Вот и смастерили себя сад, вроде как в шутку. А потом оно само разрослось.
— Гляньте-ка, солнышки! — Анчутка показал на каменные спиральные раковины, развешенные на ветках.
— Их аммонитами прозывают, — щегольнул учёностью Дилан, — по имени бога солнца из страны Та-Кемет.
— Я и говорю, солнышки. У нас на реке берег однажды осыпался после дождей, так эти солнышки прямо повылазили — видимо-невидимо. И большие были — с тележное колесо. Деревенские набежали, растащили по домам. Поп опосля сильно бранился, пугал, что это змеи окаменевшие. Только никто ему не поверил.
— И правильно, — поддакнул Хризолит. — Нечего народ в заблуждение вводить. Окаменевшие змеиные кости совсем другие. А вот и каменные цветы! — Он повёл рукой и деревья впереди расступились, открывая поляну, сплошь заросшую чёрными кустами. На угольных ветках покачивались с лёгким звоном малахитовые цветы, похожие на крупные колокольчики. В каждом мерцала сурьмяная звёздочка.
— Предивное зрелище. — Мидир, склонив голову набок, вслушивался в малахитовый звон. — Так вот какая она, душа камня...
— Эти цветы, — Этайн присела и потянулась к колокольчикам, — дают семена?
— Нет, но зато они цветут вечно, — ответил ей звучный голос из глубины сада.
Мидир резко развернулся, устремив взгляд в тени между деревьями. Анчутка придвинулся ближе к Дилану. Хризолит выступил вперёд и преклонил колено.
— Мой господин! Я привёл гостей...
— Вижу.
Два соседних дерева вскинули ветви навстречу друг другу, и в получившейся арке появился Великий Полоз. Анчутка изумлённо вздохнул. Этайн отступила за спину мужа. Подземный владыка предстал перед гостями в смешанном обличье. Выше пояса он был человеком с мраморно-бледной кожей, а ниже пояса — гигантским змеем. Кудрявые чёрные волосы с огненными прядями удерживал золотой обруч. Одежду Полоз не носил, только тяжёлый на вид пояс из окованных золотом самоцветов. У Дилана зарябило в глазах от пестроты и блеска: яшма, аметист, сердолик, турмалин.... На груди Полоза на плетёном шнурке висела синяя с золотым отсветом каменная раковина.
«Почему подземный хозяин носит символ солнца? — задумался Дилан. — Или потому и носит, что подземный?»
Анчутка метался взглядом от Полоза к Хризолиту и обратно. На подвижной физиономии беса удивление сменялось досадой.
— Обмишурился я, похоже, — буркнул он.
Не считая глаз, сходство Хризолита с владыкой Каменного Пояса было разительным. «Сын, — подумал Дилан. — Сын, а не племянник!»
Мидир склонил голову в сдержанном приветствии. Дилан чуял напряжение сида. Широко расставленные глаза Полоза сияли расплавленным золотом, но при этом никакого колдовства змей не творил.
«Он просто переполнен силой! Как его не разрывает? Или... он сам и есть сила?» — Дилану стало жутко. Одно дело рассуждать о хтонических богах, и совсем другое — встретиться с одним из них лицом к лицу.
— Добро пожаловать в мои владения! — Полоз прижал ладонь к сердцу. На Дилана и Анчутку он бросил лишь мимолётный взгляд и сосредоточил всё внимание на чете Ардаговых. — Приветствую тебя, Этайн, дочь Этара, и тебя, Мидир Великих Деяний, сын Индиу, сын Кехтаха, король сида Бри Лейт!
Куделька, жавшийся к сапогам хозяина, удивлённо тявкнул.Этайн вздрогнула.
— Это что за имя? — едва слышно выдохнул Анчутка. — У нас Мидира Гордеича никто так не величает.
Дилан только пожал плечами. В нём крепло недоброе предчувствие: их заманили в ловушку! Ну, не их с Анчуткой, конечно, а Мидира, но это всё равно!
— Поражён твоей осведомлённостью. — Господин Ардагов повёл плечами. Сюртук на нём сменился пурпурным плащом, заколотым на груди золотой фибулой с длинной иглой. Приминая плащ, за спиной на ремне появился бронзовый посеребрённый щит с золотой кромкой и золотым умбоном. В левой руке Мидира оказалось копьё с золотыми полосами по древку. Бронза пяти наконечников почернела.
— О, явижу, тебе довелось сражаться с Касьяном? — Полоз сочувственно покивал. — Чёрная кровь отравила твоё оружие. Но эту неприятность легко исправить.
Он театрально взмахнул руками:
— По моему желанию и повелению — пусть исправится всё искажённое и станет, как прежде!
— Нет! — Мидир вскинул щит, закрывая не себя — жену.
Потом Дилан не раз гадал, был это жест отчаянья, или король сидов действительно не сознавал, как нелепо закрываться от хтонического бога в его владениях?
Сила ударила снизу. Дилана сшибло с ног, приподняло, завертело.
— Держись! — Его схватили с двух сторон, прижали к чему-то твёрдому.
Дилан проморгался. Хризолит и Анчутка держали его за руки, прижимая к мраморной берёзе. Глаза у обоих сияли шалым восторгом, волосы стояли дыбом и потрескивали.
— Вознестись захотел? — Хризолит блеснул белозубой улыбкой.
— Да он просто решил крепость вашего потолка проверить! — ухмыльнулся Анчутка.— Слышь, Воробышек, а с меня три проклятья как жаба языком слизнула! Я уж думал...
— Не подходи ко мне! — Женский визг резанул по ушам.
Тилвит тэг, бес и змей обернулись одновременно. Этайн пятилась от мужа, не замечая, как царапает лакированную кожу модных туфель каменная трава. Уложенные в пышную причёску белокурые волосы распустились, укрыв женщину вторым плащом.
— Любовь моя... — Мидир осторожно протянул к ней руку. Он тоже изменился. Золотые волосы стали длиннее, рассыпались по плечам. Куделька исчез.
— Не смей ко мне прикасаться! — Лицо Этайн исказилось. Смывая пудру, по щекам потекли слёзы.
Дилан ни разу не видел, чтобы госпожа Ардагова плакала. Её безмятежные глаза всегда оставались сухими, даже когда она устраивала мужу сцены.
«Зачарованная... — Дилану захотелось дать себе пинка за то, что с первого дня не распознал чары, окружавшие госпожу. — Вот почему она меня не замечала!»
— Ты чудовище! Вы все, все чудовища! — Она дико огляделась. — Я хочу вернуться домой!
— Твой дом со мной, Этайн, — мягко сказал Мидир. — Помнишь, я обещал, что ты будешь вечно молодой и прекрасной? Я сдержал слово, любовь моя.
— И ты смеешь говорить мне о любви? Ты?!
— Но это правда, Этайн! Ты моя единственная любовь и другой мне не надо!
— Что ты сделал с моей дочерью, предатель?! Где она? Я хочу её видеть, немедленно!
— Она давно умерла, Этайн. С тех пор прошли тысячи лет. Пойми, ты уже не человек, ты одна из нас.
Она дёрнулась, как от пощёчины. Рванула завязки плаща, потом кружевной ворот платья. Драгоценными градинами раскатились, затерялись в траве жемчужины порванного ожерелья.
— Душно... как же мне душно... Ты, — она повернулась к Полозу, — ты демон?
— Смотря для кого, прекрасная госпожа, — он улыбнулся. — Но всё же, скорее нет, чем да. Если не вдаваться в скучные подробности, меня можно назвать богом.
— Какие жертвы ты принимаешь?
— Милая, не надо! — Мидир коснулся её плеча, но Этайн отбросила его руку с такой яростью, что он отступил.
— Просто скажи, что ты хочешь, прекрасная госпожа. — Полоз подался вперёд. Золотые глаза чуть сощурились. — Для меня будет в радость исполнить твоё желание.
«Вот она, ловушка! — Дилан сжал задрожавшие пальцы. — Но зачем?»
— Госпожа, — робко позвал он, — пожалуйста...
Она даже не повернула головы, уставившись замершим взглядом в никуда.