- Откуда вы знаете? - спросил Грин, сделав глоток пива прямо из бутылки. Он хотел критически оценить то, что произошло, хотя на самом деле Бенсон в общих чертах пересказал сценарий Паулы. В ее тексте главной героиней выступала женщина. Под видом беременной, она вынесла деньги из казино в искусственно приделанном животе.
Бенсон ответил:
- Количество вариантов в таком деле весьма ограничено. Если мы выясним, что Стив и Мускул тоже работают в казино, то, скорее всего, именно "Эльдорадо" является источником происхождения денег, как говорит Джимми. Они украдены из казино, и мы их отнимем. Где еще они могли их раздобыть?
- А зачем они убили Тино? - спросил Джимми Кейдж.
- Наверное, что-то случилось, - ответил Грин.
- И подвале лежит тому доказательство, минус один палец, - усмехнулся Джимми. - Прекрасно, что-то случилось. Но что именно?
- Понятия не имею, - сказал Грин. - Не думаю, что это входило в их планы.
- А что они делают в доме Родни?
- Не знаю.
- Почему бы нам не позвонить Родни? - предложил Джимми.
- И что мы ему поведаем? - поинтересовался Грин. - Мы не можем предпринимать того, что вызовет их подозрение.
- Скажем, что Мускул передал кому-то номер телефона Родни.
- И что? Мускул будет, конечно же, отрицать, - сказал Грин. - У меня есть идея получше. Мы постучим к Родни - Джимми и я. Одолжим две полицейские бляхи и разыграем расследование. Будто бы мы нашли труп Тино Родригеса, а в его квартире в Вегасе мы обнаружили записанный номер телефона Родни. Так все и закрутится.
- А вдруг Родни такой же киноман, как господин Зар, например? Существует опасность, что он узнает Джимми.
- Джими, ты наденешь свои очки для чтения и приклеишь усы.
Джимми кивнул и перевел взгляд на приемник. В доме Родни звонил телефон.
Бенсон покачал головой:
- Я никогда не доверял усам, господин Грин. У меня внизу целая коллекция усов. Голубые тоже носят усы. И к тому же они всегда отклеиваются.
- Я позабочусь о хороших неотклеивающихся усах, - пообещал Грин.
- Знаешь, что тебе лучше надеть? - обратился Бенсон к Джимми, который не обращал на него внимания. - Черный парик! У меня полно париков и очков! А еще у меня есть бляха! Осталась от какого-то фильма.
Воодушевленный, Бенсон выдвинул ящики в шкафу и начал рыться среди кассет, веревок, изолент и другого хлама, который он хранил. Внезапно он повернулся к Грину:
- А что, если Родни позвонит в казино? А там никто не знает о смерти Тино. Не странно ли? Ведь полиция в первую очередь должна позвонить на место работы убитого и задать вопросы. Не находите?
- Вы правы. Значит, именно так мы и поступим, - признал Грин.
- Тихо! - крикнул Джимми.
В приемнике слышался голос Родни, который разговаривал по телефону.
Родни: "Кто? Первый раз слышу. (Громче) Стив! Ты знаешь Фредди Смита?
Стив: "Кого?"
Родни: "Фредди Смита!"
Стив: "Фредди Смита? Нет. Он не из "Фуд энд Бевериджис" случайно?"
Родни: "Понятия не имею. (Тише.) Паула, Стив полагает, что он работает в "Фуд энд Бевериджис".
- Паула, - прошептал Грин.
- Вы слышали? - спросил Джимми. Весь светясь, он обратился к Грину: Черт подери! Паула - женщина из Центральной кассы. Ты только что общался с ней по телефону!
- Ш-ш-ш, - призвал к спокойствию Бенсон. Слушая беседу в приемнике, он протирал рукавом бляху, которую отыскал в ящике.
Родни: "Я больше не общался с Тино. Стив, ты не видел Тино?"
Стив: "Нет".
Родни: "Стив тоже не знает. Нет, не надо проверять. Все в порядке, Паула".
Родни повысил голос.
Родни: "Паула! Тише! Успокойся!"
Затем он поменял тон, стараясь звучать мягче и доверительнее.
Родни: "Ну что может случиться, дорогая? Фредди Смит спрашивает Тино. Потом меня. Бог его знает зачем. Меня это не интересует. Не копайся в этом, никогда не знаешь, на что можно нарваться. Никогда не делай того, в чем заранее не уверена. Я скучаю по тебе, малышка!"
- Попался, мошенник! - ликовал Джимми. - Ты еще не догадываешься, но твоя погибель находится в нашем морозильнике!
Родни: "Я тебя тоже. До завтра, дорогая".
Он повесил трубку.
- Я тебя тоже, - повторил Бенсон, радостно хлопнув себя по коленке. До завтра! - И допил бутылку пива.
- Хочешь? - спросил Джимми, предлагая Грину выпить.
Грин кивнул. Комок в пересохшем горле. Теперь подошла его очередь нервно перемещаться по комнате.
- Флойд, тебе тоже? - спросил Джимми.
- Ну давай еще одну.
Бенсон не глядя, как бы автоматически, поставил пустую бутылку на пол рядом с собой. Скорее всего, он именно так и проводил большинство вечеров пил пиво, пока не засыпал.
Стив: "Чего ей надо?"
Родни: "Хочет, чтобы все шло идеально. Слишком идеально. Что сегодня по ящику?"
ДЕВЯТНАДЦАТЬ
В разбросанных по всему городу студиях почти ежедневно проводились презентации прокатного кино и телевизионных фильмов недели. За два года он встречал ее там несколько раз. Он не знал ее имени, но помнил лицо и ноги, на которые всегда обращал внимание. Она носила короткие юбки и броские колготки - цветные, блестящие, с рисунком. Он не мог отвести глаз от ее ног. Отнюдь не все стройные ноги обладали таким оптическим свойством, что кружилась голова. Высокая, худая, с темными волосами и хорошеньким лицом, она не относилась к тому типу откровенной красавицы, который превозносили в Голливуде. Едва заметный скромный носик, полные подвижные губы, опущенные зеленые глаза, крепкие выпуклые скулы, маленькие, как у девочки, ушки, прямые беспорядочные волосы, хрупкие узкие запястья. Она не производила впечатление интеллектуалки - наверняка одна из многочисленных поклонниц или на худой конец ассистент по костюмам, думал Грин. Он ее недооценивал, поскольку видел лишь ноги, округлости ягодиц и движения пальцев, представляя себе, как они будут прикасаться к его лицу. Ее бегающий взгляд выражал какой-то испуг и неуверенность. Пять или шесть раз он попытался оказаться с ней рядом. Безуспешно. Она постоянно находилась в чьей-то компании.
К тому времени, когда они наконец познакомились, у него уже год был бурный роман с Барбарой Хартман. Искусствовед по профессии, Барбара организовывала выставки и играла не последнюю роль в художественном мире Западного побережья. Они встретились на открытии одной из галерей в Беверли-Хиллс. Через два дня она позвонила ему и пригласила в ресторан, что даже по американским меркам выглядело весьма откровенным жестом. Она была замужем за французским режиссером, который часто уезжал в Европу на съемки рекламы или телесериала.
Они встречались тайно, что придавало их отношениям определенный накал, не позволяя опуститься до уровня заурядной интрижки. Грин не знал, любил ли он ее - скорее всего, нет; для него не составляло труда затащить в постель любую другую женщину, но обстоятельства их романа подогревали возбуждение. У нее был ребенок, она жила в шикарном бунгало на берегу Тихого океана, ездила в черном "шевроле" и раздевалась для Грина на кухне, в коридоре, на лестнице, ведущей в подвал. Однако он не заметил в ней страсти к чему-то фатальному, что мгновенно закрутило бы ее в бурлящем потоке и вынесло бы на берег рискованной авантюры - влюбленности в Грина или, скорее, упоения этой влюбленностью.
В течение года ей удавалось скрывать это от Клода. Потом, словно во хмелю, она все ему рассказала. Что любит Грина и требует развода. А Грин, которому она хотела преподнести сюрприз (в один прекрасный день она позвонила ему и восторженно сообщила, что ее муж теперь обо всем знает), сразу же попытался положить конец их отношениям. Она его не поняла. Он с удовольствием занимался с ней любовью, но вовсе не собирался разрушать ее брак с Клодом и становиться их сыну новым отцом. Он попробовал все объяснить; однако чувство вины и трусость не позволяли ему окончательно развеять иллюзии Барбары. Он избегал ее, выдумывал несуществующие командировки, не отвечал на сообщения, искал предлоги не ходить на свидания, но в то же время, не в состоянии выложить ей всю правду, оставался нежным и внимательным в те редкие моменты, когда ей удавалось застать его дома.