— Они дадут его в следующий раз, — мяукнул Плескохвост. — Когда они увидят, мы будем уверены, что Совонос — правильный выбор.
Ветрогривка и Орлянка одобрительно замяукали.
Плечи Ледолапки расслабились. Благодарная за поддержку Мотылинки, она с надеждой оглядела своих соплеменников. Многие из них, как и она, чувствовали облегчение от того, что решение было принято.
Зайцесвет, задержавшийся в глубине толпы, поднял морду. — Одноус тоже должен был подождать, перед тем как стать Однозвездом, — ободряюще мяукнул он.
— И Звёздное племя всё же дало ему девять жизней, — подхватила Ветрогривка.
Совонос, наконец, стал выглядеть ярче. Он слегка приподнял хвост и повернулся к племени. Собирался ли он говорить? Ледолапка с надеждой наклонилась вперед. Но Совонос лишь моргнул, а затем посмотрел на Мотылинку, явно ожидая, что она заговорит снова.
Цетельница наклонила к нему голову. — Тебе понадобится глашатай, — мякнула она.
Ледолапка заметила, как Вечерница слегка выпрямилась. Неужели она надеялась, что её выберут? Для этого она организовывала рассветные патрули?
Мотылинка продолжала. — Ты наш предводитель, — сказала она Совоносу. — Это должно быть твое решение.
Шерсть Вечерницы взъерошилась вдоль позвоночника, но она ничего не сказала, так как взгляды её соплеменников были устремлены на Совоноса.
Бурый кот помялся с одной лапы на другую. Он осматривал своих соплеменников, выглядя скорее встревоженным, чем задумчивым. Ему явно было нелегко. Ледолапка гадала, кого он выберет — старший воин был бы опытнее, но у молодого кота было бы больше энергии. Она почувствовала облегчение от того, что на этот раз ответственность легла не на нее.
Пока Совонос колебался, среди камышей на другом берегу реки порхали воробьи. Они перекликались друг с другом, пролетая над далеким водным лугом, и бледный рассветный свет начал уступать место солнечному. Племя должно быть на охоте, а не ждать, пока их предводитель примет решение. Ледолапка посмотрела на Совоноса. Конечно, у него должно быть какое—то представление о воине, которого он хотел бы видеть своим глашатаем. Но он выглядел таким же неуверенным, как и всегда.
Мотылинка прочистила горло. — Ты должен решить, — сказала она.
— Не могу ли я подумать об этом день или два? — спросил ее Совонос.
Хвост Мотылинки нетерпеливо дернулся. — Если ты не уверен сейчас, то я не понимаю, чем тебе поможет размышление в течение дня или двух.
Ледолапка почувствовала укол жалости к Совоносу. Она знала, каково это — находиться под таким давлением. Когда его взгляд ещё раз окинул племя, она пожелала ему принять правильное решение. Резкое мяуканье Совоноса застало её врасплох.
— Плескохвост.
— Плескохвост? — Чихуша удивленно повторил за Совоносом.
Плескохвост навострил уши, его глаза расширились от удивления.
— Он слишком молод, — фыркнула Вечерница.
Ледолапка решила принять сторону Совоноса. — Он сильный и храбрый, — мяукнула она.
Плескохвост надул грудь, стараясь казаться больше, затем, казалось, сдул, когда Переливчатая фыркнула.
— Возможно, это и так, — огрызнулась она. — Но у него нет опыта!
Карпозубка уставилась на Совоноса, словно не веря своим ушам. — Плохо иметь неопытного предводителя, но ещё и глашатая?
Глаза Плескохвоста округлились от обиды, и Ледолапка ободряюще подмигнула ему. Он не просил, чтобы его в это втягивали.
Совонос уставился на Карпозубку, как загнанная в угол добыча. — Я просто выбрал того, с кем, как мне кажется, я смогу работать лучше всего.
— Так не выбирают глашатая! — прорычала Карпозубка. — Ты должен выбрать воина, который восполнит твои слабости.
Вечерница фыркнула, и Ледолапка догадалась, о чём она думает. У Совонос много слабостей, которые нужно восполнить. Она посмотрела на Карпозубку.
— Плескохвост очень решительный, — пробормотала она. Племя уже убедилось, что решительность — не про Совоноса. Она с облегчением увидела, что Ветрогривка и Зайцесвет одобрительно кивнули.
Однако Карпозубка ещё не закончила.
— Но у Плескохвоста не было ученика, — заметила она. — Как он может быть глашатаем?