— Елагина! Заходи в пятый лифт! — раздался голос нашего старосты Романа Краснова, и я по инерции туда направилась, увлекая Берту за собой. Всё-таки дисциплина великая вещь.
— Ну как дела? — Краснов довольный, как слон, расплылся в улыбке, едва за нами захлопнулись двери лифта.
— Нормально, — ответила за нас обеих Шефер, тряхнув рыжей чёлкой, — а чего нам волноваться? Экзамены сданы. Осталось только выждать, когда заберут на борт и всё!
По Уставу нашей Лётной Академии, курсанты, благополучно сдавшие экзамены и не имеющие дисциплинарных взысканий, какое-то время ещё находились на довольствии Академии. Причина проста — мы себе уже не принадлежали, так как были обязаны отслужить по контракту три года, служа на благо отечества и императора. В общем, пользуясь привилегией, мы просто ждали своей участи и бесконечно тренировались, изнывая от нетерпения. Кто-то заводил романы, кто-то проливал слёзы, боясь, что придётся расстаться со своим парнем. Мне было проще. У меня никого не было. Но всё это не по причине моей внешности, здесь родители не подкачали. Скорее некогда было, большие нагрузки, бесконечные занятия. Да и папу побаивались многие, считая, что генерала Елагина и его дочь лучше обойти стороной. Целее будешь. Мой отец участвовал во многих военных операциях, даже награждался орденом из рук самого императора. Он слыл очень жёстким человеком. Авторитет, против него не попрёшь.
Двери лифта открылись. И прежде чем я покинула кабину, Роман придержал меня за руку и безотрывно глядя в глаза, произнёс:
— Юль, приходи сегодня в кафе.
— Зачем? Скучно стало? — спросила я первое попавшееся.
Конечно же, я знала, что нравлюсь Краснову. И даже более того, на нашем выпускном мы со старостой танцевали пару зажигательных танцев. Но и только. Он пользовался спросом у наших девушек, особенно младших курсов. Я тоже не страдала отсутствием мужского внимания. Но близкие отношения считала не самым лучшим занятием. Меня прельщала карьера. Нас готовили для работы в космосе, а растрачивать себя на короткие отношения не хотелось.
— Юль! Пошли! — вовремя вмешалась Берта в наш разговор. И я ей за это была благодарна. Вообще-то Ромка был неплохим парнем, ответственным. Но в копилку со знаком минус можно было положить то, что всякий раз, когда он встречался с новой девушкой, об этом гудела вся академия. А как могло быть иначе, если девчонки сами афишировали, сколько раз они поцеловались и чем угощал их понравившийся парень. В общем, быть очередной темой для сплетен мне не хотелось. Да и некогда было заниматься ерундой.
— Буду ждать, — шепнул Краснов, случайно мазнув губами мне по уху. А у меня просто мурашки по коже побежали. Ну что за манера, чуть что, так сразу слюнявить!
Я торопливо вышла из лифта, проигнорировав ревнивый взгляд какой-то малявки. Мелькнула было мысль, что зря я так быстро сбежала, надо было хотя бы подмигнуть Краснову, чтобы позлить этих девчонок. Но сама идея была не столь уж и важной, поэтому едва догнав Берту, я уже позабыла о случившемся. Топот ног торопящихся на построение курсантов выбивал все лишние мысли из головы.
Мы с подругой вышли из здания, без труда нашли своих однокурсников, их легко было различить среди прочих учащихся, так как только нам полагалась тёмно-синяя форма, прочие же носили серые и зелёные тона. А потом встали в строй, ожидая, когда младшие курсы займут свои места.
— Смотри, что это у ректора с лицом? — поинтересовалась Берта, и я осторожно перевела взгляд на наше начальство.
— А что? Всё вроде на месте, — не поняла я. Синяков нет, выглядит как всегда свежим. Пристальный взгляд, от которого хочется поёжиться и сразу во всём признаться, ну так такое же впечатление ректор производит и на своих коллег-преподавателей.
— Да, не. Мне кажется, нам сейчас что-нибудь объявят, — пояснила Шефер.
— Возможно, — согласилась я, решив просто дождаться, чем всё закончится.
И в этот момент прямо над нами возникла голограмма часов, раздался бой и чёткий хорошо поставленный мужской голос оповестил, что уже семь часов вечера. Но это привычный ход построения. Потом наши кураторы по очереди доложили о наличии курсантов на территории Академии, а ректор сверился с общей цифрой и удовлетворенно кивнул головой. Мы же в это время стояли вытянутыми по струночке, ожидая, когда нас отпустят и можно будет спокойно двинуться всем в столовую. Не вышло. Шефер оказалась права.