- Да ничего, все нормально! С наступающим.
- Мам, мам, - тянула мать от прилавка феечка по имени Варя. – Купи мне ушки!
- Какие ушки?
- Вот эти!
И она тыкнула пальцем в скрюченные свиные уши, что лежали в морозильном ларе с субпродуктами.
- Что ты выдумываешь, счастье ты мое! Зачем тебе эти страшные мороженые уши?
- А у меня корона вся помятая и порватая, а ушки маленькие. А эти как у настоящих фей, длинненькие и на кончике остренькие. Мы их дома помоем и приклеим.
- Боже мой, глупости какие! Не буду я эти уши покупать, и не проси. Пойдем лучше переодеваться, сейчас папа приедет, а мы еще не готовы. Давай сюда свою волшебную палку!
Женщина раскрыла зеленый пакет с проспектами, девчушка вздохнула и сунула туда розовую палочку. Порылась внутри и протянула мне крохотный пластиковый пробник с зубной пастой – такие обычно раздают во время рекламных компаний. Вот и сегодня промоутеры, похоже, поработали на детском празднике, одаривая детишек, а на самом деле знакомя родителей со своей продукцией.
- Держи, - заговорщицки прошептала феечка. – Это подарок. Он волшебный. Он тебе поможет исполнить желание.
Мы засмеялись вместе с Вариной мамой и с продавщицей, которая с удовольствием наблюдала за этой забавной сценкой.
- Спасибо, феечка! Пусть и твое желание сбудется, - улыбнулась я, сунула малюсенький, отформованный в виде тюбика прямоугольник в одно из отделений бумажника и начала наконец делать покупки.
8. Ссора
Мясо пристроила в багажник – сегодня на улице погода просто идеальная, чуть ниже нуля, будет оно тут как в холодильнике, замерзнуть не успеет. Взяла только с собой кусок колбасы. Опять не пообедала, хоть чаю попить и с подругой парой слов перемолвиться.
- Уезжаешь завтра, да? – выспрашивала Лена, дожевывая бутерброд. – Вдвоем встречать будете, у него дома? Романтичненько!
- Встречать будем у него. Вместе. И с нами вместе еще человек десять или больше. Вот как раз мясо купила, приеду домой, замариную, все на салаты сварю и приготовлю, чтобы завтра только нарезать и по контейнерам разложить, а вечером уже только перемешать останется и заправить. Думаю только, что с гусем делать, горячим везти не хочется, а если там в духовку ставить, вся квартира пропахнет.
Ленка даже жевать перестала и чашку в сторону отставила. Хмурится, глазами сверкает.
- Погоди, так ты на всю компанию готовишь, что ли? Ну, дела! А что остальные участники банкета? Обычно же правило действует: каждая пара приносит или салат, или горячее. Это ж свихнуться можно, столько у плиты стоять! Я прямо возмущена!
- Лен, не возмущайся! Я понимаю, что тебе Леша не по душе, но он не стодолларовая бумажка, чтоб всем нравиться. Мне вот, например, тоже не нравится, что ты вечно нападаешь и его обсуждаешь, но я же молчу.
- Молчит она, - всплеснула руками подруга. – Кто тебе еще глаза откроет, кроме меня. Да он тобой просто пользуется и гнобит ни за что! Думаешь, я не знаю, что ты этому своему Кубу все презентации к совещаниям делаешь, за которые его потом генеральный хвалит? Да и диплом его только на четверть, не больше. Сколько ты ночей над Лехиными курсачами просидела, пока он по кабакам шлялся и мышцы качал? Кстати, насчет «бумажек», - она изобразила кавычки согнутыми пальцами, - он тебе денег хоть на этот кутеж дал? А то, поди, опять спонсируешь?
Я ковыряю ногтем толстую клеенку, которую мы всегда стелем на стол, когда пьем чай – бережем мебель. Наблюдаю, как Ленка машет руками во все стороны – еще немного, и в воздухе заискрит. Ну уж нет, подруга, держи свое мнение при себе. Понимаю, конечно, что накануне новогодних праздников Лена всегда нервничает – несколько лет назад в ночь на 31-е декабря погибла ее семья. Но всему же есть предел! Медленно поднимаюсь, говорю тихо:
- Прекрати немедленно, или мы сейчас поссоримся! Я никому не позволю говорить гадости про моего парня, даже тебе. И наши отношения, в том числе денежные, тебя не касаются!
Ленка надулась, схватила чашку с недопитым чаем и убежала. С первого курса мы вместе, в одной комнате в общаге жили, сюда вместе приехали – и вот поссорились, в первый раз. Пошла в туалет мыть свою кружку, а там Лена возле зеркала стоит, слезы глотает и салфетками тушь размазанную вытирает.
- Ленуся, ну ты чего, а? – обняла ее за плечи, положила подбородок на плечо. – Не плачь, давай вместе в зеркало посмотрим и улыбнемся. Вот так, - и я, как клоун, рожу корчу – показываю, глядя в зеркало, как надо улыбаться.
Лена дергает плечом, сбрасывая мою руку, сморкается в салфетку. И снова глаза на мокром месте: