Он, не отрываясь, смотрел на запястья Римо.
– Мне нужна ваша флюорокарбоновая штука.
– Боюсь, сэр, у меня нет ничего подобного. Но, если бы было, вы бы первый это имели.
– Ох, какой лжец, – шепнула Кэти. – Все эти мясники такие лжецы.
– Ваша прелестная спутница, что называет меня лжецом, кто она?
– Вы что, хотите сказать, что на этом самом месте не просили меня измерить оксидацию и жидкостную рефракцию ультрафиолетовой интенсивности при трансатлантическом угле наклона?
– Сеньора? – беспомощно переспросил генералиссимус.
– Малден. Негодяй, про Малден забыл?
– Малден? Я не знаю Малдена.
– Не знаешь о маленьких мертвых собачках? Не знаешь об озоновом слое? А о чем еще ты не знаешь?
– Не понимаю, о чем вы говорите, леди.
– Это он, – сказала Кэти.
То, что последовало за этим, поставило перед Кэти определенные проблемы. Она рассчитывала, что Римо тут же убьет генералиссимуса, предоставив тем самым ей полную свободу действий.
К сожалению, она и не подозревала о том, что Римо умеет делать с человеческими телами. Он просто пробежал двумя пальцами по позвоночнику генералиссимуса, после чего у того глаза превратились в лужу слез, а лицо побагровело от боли. А если генералиссимус так и будет отрицать свою причастность к установке и так и умрет? Тогда Римо догадается, что она солгала ему?
– Так они обычно говорят правду, – сказал Римо.
– Очевидно, он боится человека, на которого работает, больше, чем тебя. Посмотри на его лицо. Ему же больно.
– Поэтому-то они и говорят правду. Чтобы остановить боль.
Кэти увидела, как лицо побагровело, потом побледнело, потом опять побагровело. Казалось, что этот человек полностью контролирует нервную систему генералиссимуса.
– Это же были северные вьетнамцы, да? Вы им показали, как это работает, так? Для этого я вам и была нужна. Чтобы разработать оружие для Ханоя, – сказала Кэти. Она чувствовала его боль всем телом.
Генералиссимус, который в тот момент готов был признаться в убийстве Адама и Евы, выдохнул: “Да”. Особенно приятно было, когда боль отступила. Это было столь упоительно, что он с помощью Кэти даже сообщил подробности продажи оружия во Вьетнам. А еще признал свою вину и попросил прощения.
– Но ведь Ханой не к западу от Великобритании.
– К западу, если вокруг, – сказала Кэти.
– Я это сделал. Я продал эту страшную... штуку?
– Флюорокарбоновый генератор, – подсказала Кэти.
– Да, эту флюоро... штуку. Признаю.
– Кому в Ханое?
– Не знаю. Они просто приехали, погрузили и уехали, – сказал Генералиссимус.
Римо взглянул на Кэти. Она покачала головой.
– Ты – ученый, – сказал Римо. – Такое может быть?
– Вполне, вполне, – сказала она.
Она не знала, что они будут делать в Ханое. И что она будет делать – тоже. Но после такого возбуждения ей нужно достичь высшей точки наслаждения.
– Ты хочешь оставить его в живых? А если он предупредит остальных?
– Иногда это даже помогает, – сказал Римо. – Они все бросаются на защиту того, что не хотят отдавать тебе.
– Если бы ты его убил, мне бы было спокойнее. Я не могу уйти с тобой, зная, что этот генералиссимус со своими офицерами будут предупреждать твоих врагов. Мне так трудно, Римо. Я больше не могу.
И тогда она заплакала. Она отлично умела лить слезы. Обнаружила она в себе эту способность лет в пять, когда задушила своего хомячка и заставила весь дом искать убийцу бедняжки Пупси By, так звали зверька, который последний раз пискнул у нее в руках.
– Хорошо. Хорошо, – сказал Римо. – Хватит плакать. Посмотри, они уже мертвы.
На полу лежало два неподвижных тела. Голова генералиссимуса смотрела в потолок, руки офицера так и застыли истерически протянутыми к генералиссимусу, как когда он вбежал в кабинет, предупредить Вождя, что страшный человек и красавица прошли через его охрану, как нож сквозь масло.
– Я даже не заметила. Как ты это сделал? – спросила Кэти.
– Не обращай внимания, – сказал Римо. – Сделал и сделал.
– Пожалуйста, больше не торопись. К чему такая спешка? Неужели ты совсем не думаешь о других?
Доктор Кэтлин О’Доннел не видела небольших припухлостей на шеях обоих людей. Но врач генералиссимуса их видел. Сомнений не было. Оба позвоночника были переломаны и раздавлены. Удивительный случай, тем более, что охранники сообщили, что в комнату технику не проносили. Там были только мужчина и рыжая красотка. Врач подробно записал описание их внешности. А потом позвонил в крупное посольство в одну из соседних стран.
– Кажется, я могу вам помочь, – сказал врач.
– Для вас самое главное – не демаскироваться, – сказали ему.