— Обязательно проверим. Может, и откопаем что-то. А теперь скажите: что вы тут делаете? Нервы пощекотать захотелось? Подручные Нешина уже с ног сбились, вас ищут.
— Нет, это вы сначала скажите, как удалось меня здесь обнаружить?
— На то я и начальник. Сейчас начальниками редко дураки становятся. А почему именно здесь оказался — совсем просто. Небезызвестная вам гражданка Шестокрылова позвонила в управление и сообщила, что жить авантюристу Шереметьеву осталось совсем чуть-чуть. Оттуда сообщили мне в машину, которая стояла поблизости. Вот и сложилось.
— Она так и сказала — авантюристу? — не поверил Никита.
— Нет, конечно. Дамочка души, видимо, в вас не чает. Авантюристом гражданина Шереметьева я считаю. С полным на то основанием. Послушайте, очередной раз спрашиваю: оно вам надо? Ведь чуть не шлепнули. И уже который раз. Судьбу нельзя столько испытывать.
— Теперь точно надо. Видите ли, у меня человеческое достоинство появилось. Я ведь не котенок какой-нибудь, со мной так обращаться нельзя. Вы вот тоже в дело втянулись. Что Носорог сделает, когда узнает, что начальник милиции его любимую «гориллу» застрелил?
— Этот подонок моего человека зарезал. Причем не очень скрываясь. Даже отпечатки пальцев оставил.
Шарипов присел, перевернул убитого на спину.
— Могилев Семен Германович, двадцать семь лет, холост, дважды был под следствием, освобожден за недостаточностью улик. Великолепно владеет приемами рукопашного боя, различными видами оружия. Поэтому и стрелял я сразу на поражение. Остапенко ему прощать никак нельзя было. А начнись судебная тягомотина, он вообще сухим из воды вышел бы. Случались уже прецеденты. Вы, кажется, недовольны, что я эту мразь пристрелил?
— Ну что вы, как можно! Я преисполнен искренней благодарности, но просто недоумеваю: так яро открещивались от участия, и на тебе!
Никита тоже присел на корточки, достал из кармана телохранителя свой пистолет.
— Надеюсь, оружие отбирать не будете? Оно мне очень нужно. Сами понимаете, тяжело в нашей деревне без «нагана».
— Много ваша пушка помогла сегодня, — проворчал Шарипов. — Теперь тайны убежища не существует. Для меня по крайней мере. Намереваетесь туда вернуться?
— А куда же мне еще деваться?
— К примеру, под мою охрану. Хотя вы же моим людям не доверяете.
— Скажем лучше, не уверен в их надежности. Софья Сергеевна не говорила по телефону, что я у нее прячусь? У немцев есть такая поговорка: «Что знают двое, знает и свинья». На их языке это складнее получается, но суть та же. Очень мне не хочется, чтобы Носорогу сообщили, что по соседству проживает страстно вожделеемый им школьный приятель.
— Нет, успокойтесь, ничего такого она не сболтнула. Можете и дальше прятаться. А поговорка хорошая, обязательно запомню, спасибо. Поторопитесь, чтобы еще одного неприятного свидания не произошло.
— А он? — кивнул на труп Никита.
— Пусть здесь поваляется. Потом мои люди заберут. Вы у своей подружки спрашивали насчет наследства?
— Конечно! И она точно такого же мнения, как и я. Но есть одно затруднение. По приказу Нешина убили ее отца. А это оставить просто так она не хочет.
Никита рассказал о признании Л.М.
— Порекомендуйте обратиться ко мне. Есть хорошие новости. Можно сделать сразу два добрых дела.
— Каких же?
— Я ей сам расскажу. Вы пока сидите и носа не высовывайте.
— Всегда думал, что милиция с бандитами старается жить в мире.
Шарипов резко остановился.
— Послушайте, Никита Павлович! Может быть, хватит меня кусать? Милиционеры разными бывают. Слышали такой термин: правовое государство? Если мы будем стрелять во всякого, кто кажется подозрительным, то ничего путного не выйдет. Вот вы сказали про убийство Серетина по приказу Нешина. А доказательства у вас есть? То-то и оно. Ни улик, ни свидетелей. Ваше слово не многого стоит в суде.
— Но Могилева застрелили?
— Вы прикидываетесь или действительно такой идиот? Да к тому же неблагодарный. Я стрелял в преступника, застигнутого с оружием в руках. Еще вопросы будут?
— Простите, Бога ради. Я не хотел вас обидеть, просто никак не пойму, что вокруг происходит. Какой-то гангстерский фильм.
— Да все мы понять этого не можем. Ну, хватит, идите прятаться. У меня дел невпроворот. И запомните: сидеть тихо, как мышь в подполе!
— Ну не могу я этого обещать! — сказал Никита.
Начальник милиции в сердцах махнул рукой. По дороге он все же немного оттаял.
— За свою квартиру не волнуйтесь. Ее стерегут. Даже дверь установили. Потом, если все благополучно закончится, расплатитесь.