— Именно это я и собираюсь предложить. Что скажешь о Новой Зеландии? Умеренный климат, зеленые луга, чистейшие реки. Рассказывают, там километровые пляжи черного песка. И ни одной живой души вокруг.
— А еще есть Аргентина. Тоже чудная страна. Только вот на что мы там жить будем.
— Ну ты же богатая наследница.
— Где оно, то наследство? Лавр с Софьей растащили.
Но в голосе ее не слышалось сожаления. Никита полез во внутренний карман куртки и достал компьютерную дискету.
— Вот это и есть наследство твоего отца. Здесь все: названия банков, номера счетов, пароли, суммы. Можно получить в любой момент. Софья имела неосторожность оставить все это в своем компьютере- Я и воспользовался, сунув для страховки подслушку в кабинет. А чтобы случайно не опередила нас, изменил потом кое-какие данные и дискету спрятал по пути к дому Лавра. Так что сейчас у нее — пустышка. И если честно, мне ее совсем не жалко. Она говорила, что не верит в альтруистов. Правильно, наверное.
Алла молча обняла его.
Никита повернулся назад.
— Вахтанг, Вадим, поедете с нами?
— Извини, дорогой, не хочу мешать. У меня теперь деньги есть, вернусь в Грузию. Родина все-таки. А здесь что-то беспокойно стало.
Калашников промолчал. Никите показалось, что сейчас изобретатель подумывает о том, что стоит, наверное, согласиться на предложение из Хьюстона. Но, может быть, нелюбовь к Америке помешает ему уехать из России?
— Извини, — сказал он Алле, — нужно будет заскочить домой и оставить жене немного денег.
Я забрал у нее доллары, что выиграл тогда в «Русской водочке». Уеду, а она на что жить будет? Девушка искоса посмотрела на него.
— Нет у тебя жены, Шереметьев. Была, да кончилась.
— Как это? — не понял Никита.
— Знаешь, что мне рассказал Шарипов по телефону? Твоя супруга ни на какие моря не поехала, а собрала вещи и перебралась к Лавру. Это ее я там видела. И тогда же вас развели. Только тебе забыли сообщить. Деньги она оставила, чтобы ты не бедствовал.
Теперь Никита вспомнил, чье лицо видел мельком в толпе нынешним вечером.
— Бедный Носорог! — сказал он смеясь. — Столько несчастий сразу!