- Простите, - опомнился я. – Я просто слегка растерялся. Меня считают довольно искусным, это правда, но самым искусным… Мне сложно оценивать свои навыки.
Принц Чан наклонил голову набок. Желтый свет свечей и полумрак сплетались на его лице в причудливом танце, отчего пятнадцатилетний мальчик казался гораздо старше. Разговаривал он тихо, вполголоса, но в нем уже слышались низкие ноты – свидетельство взросления. Приложив определенное усилие, я мог бы представить, что сижу вовсе не с ребенком, а со взрослым юношей. Но прикладывать эти усилия мне не хотелось. А вот выйти и никогда больше здесь не появляться – безумно. И с каждым вздохом это желание крепчало. Как и желание жить.
- Так сказала мне тетушка. Она сказала, ты самый лучший.
Не будь за плечами многолетних тренировок, я бы уронил еду себе на подол. Госпожа Сайна говорила обо мне, как о самом лучшем наложнике? Учитывая, что в своё время она была невероятно сластолюбива и не пропустила ни единого красивого человека...
- Что ж, если так говорит моя госпожа, значит, так и есть, - ответил я с кроткой улыбкой.
Даже какая-то извращенная гордость взяла: горьковатая и истерически-веселая.
А принц продолжал жевать и рассматривать меня. От этого тщательного и вдумчивого взгляда захотелось спрятаться.
- До сегодняшнего дня я еще ни с кем не был. Но раз ты самый лучший и всё-всё умеешь, значит, об этом можно не беспокоиться, - заявил принц Чан. За ширмой раздался новый скрип пера, и принц осекся. – Как же раздражает! – выпалил он и с громким стуком шлепнул палочки на стол. – Эй, ты там! Я тебя предупреждал, чтобы тебя не было ни видно, ни слышно?
- Мой принц, я следую вашей воле со всем старанием, однако заглушить звук пера мне не под силу, - ответили ему с достоинством. – Прошу, не обращайте внимания на ничтожного раба.
- Я сейчас этому ничтожному переломаю пальцы! – рявкнул принц Чан и кинулся за ширму.
Раздался звонкий шлепок оплеухи, обиженный вой. Гордо развернув плечи, принц Чан прошел мимо меня. В одной руке он нес перепачканную чернилами шапку евнуха, другой тащил евнуха за волосы. Тот семенил, склонившись в три погибели и вереща извинения. Но принц был неумолим. Он вытолкнул евнуха за порог, от души наподдав ему по пятой точке, выкинул следом шапку, сломал ранее не замеченное мной перо и закрыл дверь, напоследок проорав:
- Пошел вон!
- Но, мой принц, нам нужно записать ход вашей ночи! – жалобно ответили ему.
- Возьми кисточку! – рявкнул принц. Его голос предательски дал петуха, что разозлило Чана еще больше. – Ищи, где хочешь, но достань!
- Но где же я сейчас достану кисточку? Они же есть только в библиотеке! Это очень далеко! - рыдал евнух. – Помилуйте, мой принц, меня же накажут!
- Твои проблемы! – ответил добрый ребенок и закрыл дверь.
Я замер, когда пышущий злобой взгляд вонзился мне в переносицу. Удивительно, но эта ярость даже дала мне некоторое облегчение – случилось то, к чему я готовился.
Принц Чан подлетел ко мне, схватил за ворот – я закрыл глаза и расслабился, готовясь испытать силу его кулаков. Губы распахнулись, глотая воздух. Сердце заколотилось. Во мне отдалась каждая венка, каждая жилка, по которым неслась кровь – и каким же наслаждением было это чувствовать!
- Значит так, лучший наложник Октай, - медленно, четко и едва слышно сказал принц Чан мне на ухо: - Сейчас ты доедаешь всю эту еду, а потом идешь в мой кабинет и до утра оттуда не выходишь. Когда тебя спросят, ты скажешь, что передача энергий состоялась успешно. Как именно – придумаешь сам. Уверен, опыта у тебя хватит. Всё понял?
Я моргнул перед тем, как осознал, что принцу хотелось ночи ровно в той же степени, что и мне.
- Да, мой принц, - ответил я шепотом и вздохнул, чтобы вернуть лицу спокойствие и приветливость. Судя по подозрительному прищуру принца Чана, он расценил мой вздох как-то неправильно. И я поспешил добавить: – Я, конечно же, выполню ваш приказ. Я тоже считаю, что вы сами можете выбрать себе наставника в любовном искусстве. Но этот евнух сейчас доложит обо всём старшему евнуху. Тот явится сюда с набором кисточек для каллиграфии, чтобы лично проследить за выполнением приказа. Если же вы изъявите нежелание, старший евнух разбудит мою госпожу. Моя госпожа придет сюда и... И нам, как ни прискорбно, всё же придется выполнить приказ… Если этот наблюдатель послушен. В противном случае он никуда не пошел и сейчас уже подкрался обратно к двери. За дверью-то скрип пера не слышно.