ежала умываться. Я вошла в обеденный зал, когда общий ужин уже заканчивался, и сразу увидела ее. Она приветливо смотрела на меня и улыбнулась одними глазами. Это мне понравилось. Отец сидел рядом с ней. Он махнул мне рукой, и я охотно подошла. - Она еще буквально во всем девственна, - сказал он своей соседке. В этот момент кто-то рядом с грохотом уронил на каменный пол кружку с пивом, и все вздрогнули, даже отец резко повернул голову. Но только не моя новая наставница. У нее было уже не молодое, но очень привлекательное лицо с тонкими чертами. Чем-то она напоминала большую дикую кошку, которую я однажды видела в зверинце, когда удалось побывать в городе. Эта кошка лениво и мягко ходила по клетке, казалось, ничего не замечая вокруг, но когда кто-то из зрителей хотел подразнить ее и просунул палку, молниеносно метнулась и через прутья лапой достала его руку, сорвав перчатку страшными когтями. - Дебра! - отец вернул меня в реальность, - это матушка Милона, твоя наставница. - Здравствуй, матушка Милона, - скромно сказала я. Она досадливо махнула рукой. - Не нужно "матушка"! Здравствуй, Дебра! Я села рядом с ней, мы начали разговаривать так, как будто давно знали друг друга, и она давно уже привыкла подсказывать мне как нужно вести себя за столом. Я и не заметила, как все разошлись, и мы с ней остались вдвоем, болтая совершенно на разные темы. Что удивительно, я чувствовала себя на равных, но отношение было как к опытной подруге, которая посвящала меня во что-то новое. А потом, уже в моей комнате, мы болтали еще очень долго. Между делом, как бы играя, она показала мне, как просто складываются буквы в слова, я даже запомнила многие из них. Когда она, наконец, ушла, я вдруг почувствовала, как устала. Я хотела уже ложиться, как вдруг раздался шорох. Под дверью лежала полоска желтой бумаги. Почему-то мне это показалось забавным, и я тихо рассмеялась, когда услышала звук убегающих ног. Я подошла и с любопытством подняла записку. Теперь я знала многие буквы, но здесь они оказались такими искаженными, что я ничего не смогла разобрать и досадливо наморщилась. Потом разочаровано сунула листок в карман. В голове что-то творилось. То новое, что я узнала, начинало непослушно проявляться. То одна мысль возникала внезапно, то другая. Я смотрела на старые знакомые вещи, но видела в них много нового. Это немного пугало. Три толстые свечи ровно горели, изредка по очереди потрескивая, и вздрагивающее пламя заставляло трепетать тени. И большие часы, которых я почти никогда не замечала и звука которых почти не слышала, вдруг начали тихо и низко отстукивать вязкое время. Это время все более замедлялось, стук часов становился реже и значительнее. Мне стало страшно. Казалось, что я схожу с ума. Я с ужасом легла в кресло и закрыла глаза. - Дебра! Я с облегчением узнала далекий зов Девена. И наваждение исчезло. - Девен! Привет! - Привет, Дебра! - Ты испугалась чего-то? - Спасибо, Девен, теперь все хорошо! - Я чувствую, ты уже здорова! - Да, ты так хорошо меня вылечил! - Ты немного устала? - Сегодня у меня появилась новая наставница, и мы много с ней говорили. - Покажи мне ее? Я сразу поняла, что он имеет в виду и живо воскресила в своем воображении свою наставницу. - Очень интересно, - задумчиво сказал Девен, - похоже она не пощадила тебя и сразу дала слишком много. Если хочешь, я помогу тебе справиться. - Хочу, Девен, а как? Опять будет то тепло? Я проговорила это и сразу же пожалела о своей несдержанности, но Девен или пощадил меня или не заметил ничего необычного. - Тебе понравилось? - Да. - Тогда закрой глаза и постарайся ни о чем не думать. Я с невольным волнением ждала этого, и волна наслаждения, которую я испытала, вновь застала меня врасплох. Когда я пришла в себя, усталость исчезла, и мы долго говорили с Девеном. Он показывал мне картинки своего мира и рассказывал про него много необычного. Мне так не хотелось расставаться, но пришло время, и он попрощался. Вскоре я заснула. Утром я сразу вспомнила, что сегодня Мигус собирался заехать за мной. И Мигус не заставил ждать. Я поняла это, еще не открыв глаза, когда расслышала оживленные голоса и шум. Мне очень хотелось снова попасть в город. Он был красивым, грандиозно большим и манящим. В нем было много необычного и красивого. Я вскочила и торопливо оделась. Но за мной почему-то не заходили. Я открыла дверь на террасу. Холодный ветер заставил меня зябко поежиться. Я оделась теплее и вышла посмотреть на море. Когда смотришь на море, время течет незаметно. Наконец, позади раздались шаги, и я обернулась. Это была моя наставница. Она недовольно морщила нос от утреннего холода и прижимала к груди края теплой накидки. - Ты недавно болела, Дебра, - сказала она неодобрительно. - Здравствуй, Милона! - чуть поклонилась я. - Здравствуй, Дебра! - А Нури называла меня Деби, - тихо сказала я. - Ты скучаешь по ней? Я прислушалась к своим чувствам. - Уже не очень... - Ах, Деби, - она нерешительно вздохнула, - как бы тебе сказать... этот Мигус... ты же поняла, что он приехал утром? - Да... - Я была там. Он разговаривал с твоим отцом. Долго разговаривал, и я видела, как твой отец был не очень-то этим доволен. А потом отец подозвал меня и спросил мое мнение: достаточно ли ты уже взрослая, чтобы выйти замуж. У меня, наверное, чрезмерно расширились глаза. Наставница смотрела в них как завороженная. - И.. и что ты ему ответила? - Ну, я сказала, что ты совсем еще девочка. Что тебе еще многому нужно научиться и что ты совсем еще не готова. - Спасибо Милона... Наставница досадливо поморщилась. - Ты плохо знаешь мужчин, Деби, - она печально вздохнула, - если они и выслушивают женщин, то только для того, чтобы сделать наоборот. - И когда они хотят... - Прямо сегодня, Деби. У меня все похолодело внутри. - Разве так можно? - спросила я дрогнувшим голосом. - Это не по правилам, все знают, что так не делают. Но я поняла, что твой отец очень хочет, чтобы ты стала мужем Мигуса, а тот, кажется, совсем потерял голову. Она чуть презрительно усмехнулась. Потом с жалостью посмотрела на меня. Ох, Деби! Она осторожно стерла слезу с моей щеки, обняла меня за плечи и повела с террасы. - Пойдем в комнату, здесь так холодно! - А я действительно не готова, Милона? Она удивленно посмотрела на меня и опять вздохнула. - Знаешь, Деби, должна тебе сказать, что женщина всегда готова к этому. Об этом позаботился Бог. - Но я не хочу! Я не выдержала, заплакала и Милона прижала меня к груди. А потом как-то сразу успокоилась. Я вспомнила Девена, и все остальное показалось мне не заслуживающим волнений. Нужно просто позвать его, как только останусь одна. Поколебавшись, я достала записку. - Милона, я так и не смогла разобрать, что здесь за буквы. Они совсем не похожи на те, что ты мне показывала. Она чуть прищурилась, моментально прочла и звонко рассмеялась. - И что за мальчишка это написал? - Я не знаю. Он просунул ее под дверь и убежал. А что там написано? - Тут с множеством ошибок написано, что он страшно любит тебя и не может без тебя жить. И если ты не придешь сегодня утром к белой скале, то он бросится с нее вниз. - Ужас! А почему же ты засмеялась? - Все мальчишки пишут такое. Не стоит обращать на это внимание. - А здесь? - я достала затрепанную старую записку и расправила ее. - Да то же самое. Вот видишь? Он не бросился! Давай-ка переоденем тебя. Все-таки придется идти, раз отец позвал. Никуда не денешься. Мы провозились довольно долго с моими волосами. Я надела подаренное мне платье. Все оказалось не так уж страшно. Я только заметила, что сквозь обычную приветливую любезность у Мигуса проскальзывало тщательно скрываемое волнение. Но его манеры были так приятны и естественны, что напряжение вскоре почти оставило меня. Меня успокаивало и то, что я могу позвать Девена и поговорить с ним. - Дебра, - сказал мне отец очень серьезно, - Мигус - очень уважаемый и известный человек, которому все доверяют. Я тоже ему полностью доверяю и считаю, что тебе очень повезло. То, что Мигус хочет, чтобы ты теперь жила у него, тоже имеет определенный смысл. Я хочу, чтобы и ты доверилась этому человеку. Он никогда не сделает тебе ничего плохого. Я молча стояла и слова пролетали вокруг, почти не оставляя следа. Потом мы сели за стол, и опять моя наставница была рядом со мной. Но вокруг чувствовалась какая-то неуловимая напряженность. Все старались делать вид, что все идет, как полагается. Наш повар был совсем задерган этим ранним пиршеством. Ему помогали двое загнанных мальчишек. Повар постоянно ворчал и придирался к ним. И когда за нашими спинами произошла очередная головомойка, я вдруг явственно услышала мальчишечье оправдание: - Я не виноват, что этот чертов Линас с самого утра куда-то исчез! Линас - тот самый мальчишка, что однажды приносил еду в мою комнату. Мы с Милоной невольно переглянулись. Время тянулось невыносимо. Мигус решил возвращаться со своими же лошадьми и нужно было дать им отдохнуть. А потом все как-то сразу заторопились. Отец успокоил меня, что сегодня же я снова вернусь домой и завтра успею собрать свои вещи. И вот я уже сижу в огромном экипаже, пахнущем кожей и деревом, а напротив полулежа расположился человек, который собирается стать моим мужем. Интересно, почему мужчины так любят сидеть на спине? Ну, не самой спине, а съехав почти на край сидения и упираясь в спинку лопатками. Минут через десять мы остановились у замка Дики. Бегом напрямую я бы давно там была. Мигус подал мне руку, и я спрыгнула на траву. Нас встретили с печальными лицами. И к