- Они какие-то другие, - Сэт силился разглядеть фигуры в другом конце зала, которые совершенно не светились в отличие от остальных.
- Марвин – маньяк-насильник, убил больше шестнадцати девушек, - мысль была просто ледяной от наполняющего ее страха, и она буквально окатила Сэта холодом изнутри, - он тут пожизненно, - продолжила Хелен.
- А это, что за мерзкая баба, что никак не уймется?
- Она убила своих детей, известно о четырех, - Сэт почувствовал, что она внутренне содрогнулась, - она тут тоже пожизненно…
- Что ты там про нас плетешь, дрянь?!
- Они тут дольше всех и умеют «слушать», - почти беззвучно прошелестело у Сэта в сознании.
- Ты смотри, кто там рот раскрыл! Ты про себя расскажи, шлюха! Изображает из себя тут святую, а сама даже не знает, кто ее…
Визг прервался неожиданно. Что-то мелькнуло и разлетелось по пространству грязными ошметками. После недолгого колыхания в воздухе, они устремились друг к другу и собрались над второй камерой, начав снова формироваться в силуэт, и вскоре там снова возникла серая фигура.
- Спасибо, Ричард, - Хелен сидела на краю своей камеры, уткнувшись лбом в колени.
- Не за что, сестренка, - светящаяся фигура на третьей камере стояла, расставив ноги на ширину плеч и заложив руки за спину, как солдат.
- Кто он и что он сделал с этой тварью? – Сэт переваривал увиденное.
- Это Ричард, он из полицейского спецподразделения… - прошелестела в его сознании мысль Хелен.
Ее тут же перекрыл сильный и уверенный поток, словно давая ей отдохнуть и прийти в себя.
- Мы брали такого же ублюдка, как Марвин, но он успел уничтожить улики, его могли выпустить, и он продолжил бы убивать, я принял решение и не жалею об этом, - мысли были четкие, ясные, без тени колебания или сомнения.
Он понравился Сэту.
- Что он сделал сейчас? – Сэт не решился задать этот вопрос Ричарду и обратился к Хелен.
- Разорвал ее тонкие тела. На какое-то время она угомонится, но она не самое страшное… - Хелен не успела закончить.
- Верно, деточка, не самое, - Сэта окатило холодом и страхом от этой пронзившей его сознание мысли.
Мысль была тяжелой и тягучей, она давила и словно бы отравляла все вокруг.
- Как же я забавлялся с такими цветочками, как ты… Сладенькими, беспомощными, молящими о пощаде…
Хелен машинально приложила ладони к ушам, хотя чужая мысль пронзала ее насквозь, но всегда остается желание защититься. Все ее существо словно подернулось туманом.
- А, ну, заткнись, ублюдок, - Сэт прицельно направил импульс прямо в Марвина.
- А что ты мне можешь сделать? – издевательски прозвучало в его сознании.
Сэт вгляделся в конец зала. Если Сюзанн была грязно-серой, то фигура Марвина была чернее ночи и, казалось, поглощала свет из пространства. От его фигуры вокруг распространялась настолько ядовитая энергия, что Сэт фактически ощущал дурноту, как при тяжелом отравлении, которое случилось с ним когда-то в приюте. Он почти видел этот черный поток, потянувшийся к Хелен с другого конца зала.
- Вот, дерьмо! – мысль полная досады на собственное бессилие покинула сознание Сэта.
Он тут же увидел, как Ричард, подернувшись такой же дымкой, как и Хелен, бесстрашно преградил собой путь потоку грязных мыслей. Сэт видел, как содрогается и трепещет светящийся силуэт спецназовца, изо всех сил сопротивляясь мощному напору. Приняв первый удар, он значительно ослабил поток, который, в итоге, пробил его оборону, и на его пути встала следующая светящаяся фигура. Его Сэт еще не знал. Но понял, что человек он сильный и отважный. Поток через какое-то время прошел и сквозь него и еще более ослабленный уперся в подернутую дымкой фигуру теолога, вызвав рябь отвращения в его тонких телах. Едва уже изрядно ослабевший поток пробился сквозь защиту теолога, на его пути возник физик.
Сэт понял, что система уже хорошо отработана, хотя и причиняла добровольным защитникам немало неприятных ощущений, разрушая и подтачивая их тонкие тела. До Хелен дошел слабый ручеек и уперся в ее туманный кокон.
Черная фигура бесновалась и негодовала в темном конце зала, изрыгая проклятия и изощренные угрозы.
Сэт попытался шагнуть на камеру Хелен, но понял, что не может покинуть пределы своей камеры, он мог перемещаться по ней, но не мог покинуть. Сэт не мог пассивно наблюдать за происходящим.