- Ничего себе! – долетело до него от физика.
- Парень, ну ты силен, - искренне восхитился врач.
- Быстро же вы продвигаетесь, молодой человек, - вступил теолог.
Стоя в пелене, он различил волны одобрения и восхищения, идущие от новообретенных друзей. Холодные потоки ненависти окатили его из дальнего угла. Ух, ты!
- Только с такой защитой ты сможешь смело забыться, - подала голос Хелен.
Сэт развеял кокон и впервые почувствовал себя более или менее уверенно. Он все еще не мог принять свое новое состояние, не понимал, что будет делать дальше, сколько ему тут времени находиться и сколько он уже находится. Он не успевал переваривать получаемую информацию, и многое еще предстояло осмыслить и осознать. Но что-то не давало ему покоя, какая-то мысль назойливо звенела в сознании, словно комар в ночи, мешающий спать. Наконец, он ухватил ее и обратился к теологу:
- Сэр, мы можем видеть призраков?
- Хороший вопрос, молодой человек. Но, нет. Мы не в состоянии смерти, мы не перешли в другой мир, мы находимся в этом мире здесь и сейчас, - отозвался профессор, - иначе, боюсь представить очередь к нашим соседям, - теолог легко кивнул в темный конец зала.
- Пусть приходят! Я бы с ними еще позабавился! – пространство наполнилось жутчайшими мыслеобразами Марвина.
Сэт содрогнулся.
- Нюанс нашего положения еще в том, что все плотские желания и пристрастия присущие телу присущи и духу, но дух не в состоянии их удовлетворить. Они точат изнутри, вызывая бесконечный голод…
Сэт только сейчас заметил, что речь теолога направлена на Марвина и пронзает его черный силуэт, словно серебряные иглы. Его реакция не заставила себя ждать:
- Заткнись, ублюдок!
- Это его персональный ад…
- Тебе повезло, что ты далеко от меня, старый хрыч! Вам всем повезло, особенно этой сучке!
В порыве чистой ненависти, подстегнутый вспышкой злобы, Марвин направил мощный поток к Хелен. Все фигуры моментально подернулись дымкой и заняли свои места, но поток легко сметал их со своего пути. Сэт с ужасом смотрел на стремительно приближающуюся черную массу ненависти и самого изощренного порока, он не мог покинуть камеру и встать на его пути, но он мог сделать другое…
Плотная пелена окутала Хелен поверх ее хрупкой оболочки. Удар был мощным. Все сознание Сэта вибрировало и содрогалось от столь яростного напора. Но он сосредоточился на непробиваемости стен, отключившись от жестоких видений, преследующих больное сознание убийцы. Он выдержал, он почти ощутил, как поток отступил и утянулся обратно к хозяину. Когда все закончилось, Сэт снял защиту и огляделся.
- Сэт… - Хелен повернула к нему свое призрачно мерцающее лицо.
- Как такое возможно?.. – все смотрели на Сэта.
- Вы же сами сказали – воображение… - Сэт ощутил смущение.
- Потрясающе, - мысль теолога отражала эмоции всех свидетелей произошедшего.
- Вы не перестаете удивлять нас, - мысль физика была окрашена легкой улыбкой.
- Приходится, - туманно отреагировал Сэт.
- Мы о вас, конечно, наслышаны, некоторые из нас тут не так давно. Вы были настоящей телезвездой, любимцем публики, но сейчас вы показали нечто, что так долго скрывали даже от себя... – Сэт увидел, что врач смотрит на него с легким прищуром, как смотрят на давно и хорошо знакомого человека, который совершил что-то неожиданное.
- С нетерпением ждем ваших историй, ваша жизнь была весьма насыщенна, - подхватил физик, - наши лекции с профессором тут мало кого воодушевляют.
- Как-нибудь потом, - мысли Сэта были окрашены смущением и растерянностью, - сейчас мне надо многое обдумать, - он опустился на край своей камеры и закрылся плотной пеленой.
* * *
Дезинтеграция. Свершилось. Господи, он даже сейчас не мог это осознать! Он не помнил сам момент. Все, что осталось в воспоминании – животный ужас, а затем навязчивый голос в голове. В сознании. И мысль, а не голос… Он не жив, ни мертв и не может покинуть пределы чертовой камеры. Он ощущает все словно обнаженный нерв, все чувства обострены до предела. Его захлестывают и душат эмоции свои и чужие. Надо закрываться. Постоянно закрываться. Учиться направлять мысль адресно…