– Ручка у вас найдётся?
– Да-да, конечно, – деловито бормочет под нос Амиран, – где-то была, – торопливо хлопает себя по карманам, нащупывает, достать пытается, а та, как назло, цепляется колпачком за каждую нитку, за каждую складочку. Волнение стремительно растёт. Вот она уже почти лежит в ладони. И девочка эта так близко, что обо всём на свете забываешь. Какая там ручка, какие ещё накладные, когда такое у неё лицо, такие губы? Меньше, чем за долю секунды, ненамеренно, совершенно случайно, поддавшись чувствам, что ли, инстинкту или чему-то более властному, нежели разум, сократились его мышцы, сжались пальцы, и ручка с хрустом разломилась пополам. Ася лишь улыбнулась шире.
– Я не специально, – оправдывается Амиран, – бракованную подсунули.
– Ничего страшного, у меня где-то здесь лежала, – развернувшись, она порхнула за прилавок, мгновение пошелестела бумагами и с такой же лёгкостью снова оказалась возле поставщика, слегка наклонилась, расписалась в листике, лежавшем на картонной коробке, на него же положила ручку и назидательным тоном произнесла:
– Возьмите себе, пригодится.
– Спасибо, – Амиран закачал головой, – у меня в машине таких миллион.
– Миллион первая будет, – настаивала Ася.
Оба чувствовали себя неловко. Каждый хотел спросить о чём-нибудь кроме ручки. Каждый о чём-то своём промолчал.
– Кофе хотите?
Амиран прикинул количество мелочи в кошельке и пока копейку к копейке складывал, бегал глазами по графитовой доске с аккуратно выведенными мелом названиями напитков и ценами. Отказался. В дурные времена живём, – подумал, – друг друга не всегда правильно понимаем, а доброта иного так велика, что во век потом не расплатишься.
– Нет, не надо. График же, – ответил он с сожалением.
– Так ведь можно взять с собой. У нас лучший кофе на планете, – не дожидаясь очередных нелепых оправданий, Ася нырнула за прилавок, где тут же началось волшебство. Затрещали, захрустели ароматные зёрна, аппарат, фыркнув, пустил густой пар, и тонкая струйка полилась в стаканчик, щепотка корицы, джиггер сиропа, ноготок подцепил крышечку, и та послушно стала на свое место.
– Вот, пожалуйста, ваш вкуснейший напиток готов.
– Спасибо, – смущено пробормотал гость.
– На здоровье, – прощебетала Ася, и резко запротестовала, когда он потянулся за деньгами, – нет-нет-нет, оплата не принимается. Первый кофе подаём бесплатно, – затем добавила шутливо, – а вот когда вы уже не сможете жить без него, вот тогда поговорим о расплате.
– Кажется, я уже на крючке…
Лёгкий румянец проступил на Асиных щёчках, скулы вдруг напряглись, рот приоткрыт и язычок уже отлип от нёба, готов нести в ответ любую глупость, лишь бы не молчать. Что происходит? Он флиртует, она кокетничает, чего не позволяла себе прежде. Но ведь она не делает ничего плохого? Элементарная вежливость, какая должна быть у каждого работника торговли, немного юмора, полезного для дела, маркетинговый ход, так сказать. Откуда же тогда это чувство стыда? И, как назло, никто не заходит. Тогда ей пришлось бы отвлечься на покупателя, и этот парень, наверняка, ушел бы. Или, что хуже, остался бы и исподлобья пялился на всякого входящего, вставлял бы язвительные шуточки, а она бы краснела.
– Вы разве не торопитесь? – сказала она немного резче, чем хотела.
– Да-да, очень даже тороплюсь, график же, – ответил Амиран с горькой усмешкой, дескать, я бы ещё побыл, но, судя по всему, вы меня прогоняете.
Ася, опустив глаза, промолчала, и молчанье это подгоняло пуще плети.
Глава четвертая (часть вторая)
А что я не так сделал? Обидел чем-то? Нет. Всё правильно сделал, и она правильно поступила. Но слова словами, а щёчки-то горели огнём, и чтобы у того огня погреться, нужно ещё постараться. Другое дело, что не может такая красавица быть совсем без внимания. Посмотрим ещё. Поживём-увидим. Много думал Амиран, развозя по ларькам-магазинам булочки, печенья, торты. Кофе нигде не предлагали. Да и стакана воды никто не протянул. Что тут скажешь?! Всё за деньги. А денег нет. Даром бедняку светит только луна. За солнце он ожогом платит. Но ни луной же с нею любоваться? Нет, конечно. Пусть она и не такая, как другие, а всё же не кладут бриллиант в серебряные кольца. Работать, работать, работать, ещё ларёк, ещё магазин, километр за километром, булочки, печенья, торты…