– Куда, подскажи, пожалуйста, поставить, – ввалился рослый парень, от пояса и выше головы скрытый за картонными коробками.
Ася онемела, рысь навострил уши, гость неловко топтался на пороге.
– Печенюшки привёз, хозяйка, куда прикажешь ставить?
– Умар? – сорвалось с дрожащих губ.
Парень наклонился, отточенным движением атлета, перенёс ничтожный вес коробок со спины, на более выносливые мышцы ног, сложил товар на пол в стороне от холодильника, вытянулся в полный рост, бросил пронзительный взгляд за прилавок.
– Афипский хлебокомбинат. Или что ты там спросила? Извини, плохо расслышал за этими коробками.
– Ничего, – пробормотала Ася, смущаясь. Самообладание никак не возвращалось.
– Накладные, вот тут вот подпиши. Ехать нужно. Тороплюсь. График.
Хотел бы рысь выйти из своего убежища, расписаться в накладных, похлопать парня по плечу и проводить его восвояси, да не мог. Не такая острая ситуация, чтобы себя выдавать. Не могла и Ася. Заворожено она всматривалась в лицо незнакомца. Благородные черты, шрам на лбу, проседь в бороде. Вроде бы, знакомое лицо и одновременно такое чужое. И глаза карие, выразительные, и руки такие сильные, пальцы, как у музыканта длинные, тонкие, протягивают синюю шариковую ручку.
– Вот здесь распишись…
Ася словно под гипнозом ставит подпись, даже не глядя на содержимое коробок. Голос у него особенный, властный. Нет-нет, не бархатный, как пишут в любовных романах. Он, скорее, как капроновая нить, надежный и крепкий, такой, что точно не порвется.
Хлопнула дверь за спиной незнакомца. Минуты две ничто не нарушало тишину.
– Мне показалось, это был Умар, – сказала Ася с какими-то нотками обреченности в голосе, – похоже, я теряю рассудок.
– Если так, то это заразно, –послышалось из темноты подсобки.
– Тебе тоже показалось…
– Мало ли, что кому показалось. Я такого не говорил, – оборвал рысь.
Глава вторая (часть третья)
Что ж, он не был Умаром, она не была Ассией. Справа от входа в кондитерскую лавку висела табличка с золотыми буквами: ИП Груздева Д.В., налоговые идентификаторы, режим работы, адрес. Инициалы «Д.В.» означали Дина Валерьевна. И только рысь знал настоящее имя хозяйки. Увы, вечная молодость имеет свои недостатки. Когда-то белокурые девчонки бегали к тебе за мармеладками. «Тётя Дина, дайте две тянучки с колой», – щебетали они, сжимая мелочь в кулачках. Смешные такие. Забавно. Но идут годы и девочки те начинают что-то вдруг подозревать, шепчутся за спиной, тычут пальцем. Когда же они, порядочно раздобрев, подкрашивают седину, а ты на день не постарела, становится уже не до смеха.
Раньше-то всё проще было. Доверия, что ли, между людьми больше имелось. Как назвался в незнакомом городе, так все тебя и знали. Теперь по-другому. Мало, видите ли, им бумажных документов, электронные какие-то придумали. Выкручивайся теперь, как умеешь. Первое свое удостоверение личности Ася написала сама на тетрадном листочке и скрепила печатью, аккуратно вырезанной из свеклы, да так никому не предъявила, побоялась. Простой сельчанкой долго притворялась. Крестьянину то паспорт иметь не положено было, да очень уж нежная кожа была на руках, без единой мозоли. Хотела спрятаться в монастыре. Передумала сразу. А вдруг Умар её будет искать. Кто ж его пустит в монастырь, монашек рассматривать? Потом с цыганами недолго побыла. У цыганок точно документ не просят. Но кочевая жизнь не для кошачьих пород создана, мучился рысь от постоянных переездов. Так и мотало княжескую дочь по всей стране из деревни в город, из города в село, из далекой стороны, да в глухую сторонку.
Случилось в конце девяностых годов двадцатого века, в Пятигорске, поработать копировальщиком бумаг при магазине канцелярских товаров. Туда-то и заглянула настоящая Груздева Дина Валерьевна паспорт откопировать для приемной комиссии института. Ася не растерялась, сравнила внешность и возраст клиентки, нашла их себе подходящими. Каждый листик незаметно в отдельную стопочку сложила, сохранила. Ночью, вроде б как случайно, на окраине города случился пожар, в домике, где Ася квартировала. Пожарник выписал справку, мол, документы и все вещи сгорели, а дальше суд, на основании копии паспорта, установил факт принадлежности гражданке документа. Так и стала Ассия Диной Валерьевной тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года рождения. И всё бы ничего, но прошло с тех пор почти тридцать пять лет, а девушка с чёрно-белой фотографии как улыбалась, так и сегодня улыбается, ни на один день не постарев. Подозрительно.