- Разумеется. - Роса встала.
Она была выше меня на голову, шире, могучее. В ней ощущалась сила. Я в какой уже раз прокляла всё и всех за этот неуместный маскарад. Если кто и рассекретит меня, то это будет Роса. Она не из тех, кто станет слушаться распоряжений бывшей лаборантки и потакать её капризам.
Впереди ждало пятнадцать часов без сна.
Первый больной жаловался на першение в горле, и я со знанием дела взяла парочку тестов, осмотрела носоглотку, объявила об ангине и назначила курс антибиотиков. Роса молча делала какие-то пометки в журнале.
Следующей в кабинет вошла миловидная брюнетка.
- Здравствуйте, - поздоровалась она, щурясь. - Не знаю, нормально это или нет... За последнее время очень ухудшилось зрение. Ну, если раньше я прекрасно видела, что нарисовано у вас тут, - ткнула на название больницы, вышитое на нагрудном кармане моей форме, - то сейчас вообще не понимаю: это узор или буквы? Ну и голова раскалывается, но, наверное, это из-за глаз, да?
И посмотрела на меня с надеждой. Ещё бы, уж я должна определить её болячку за одну секунду.
Вместо того я приступила к детальному осмотру.
Её зрачки были расширены, но в остальном аномалий не наблюдалось. Что же это? Мигрень? Давление? Стресс? Сострясение мозга? Томография головы и шеи не выявили ничего необычного. Приобретенный сколиоз от сидячей работы не считался.
- Вероятно, пациентку стоит направить на детальное сканирование головного мозга, доктор. Есть подозрение на аневризму, - вроде как предложила Роса, ознакомившись с результатами осмотра, но тоном, не терпящим пререканий.
- Да, конечно, - согласилась я, заполняя в планшете назначение.
Их было много: третий, четвертый, пятый... Когда я зависала, ассистентка подсказывала так резво и точно, что я начала сомневаться, так уж ей необходимо учиться.
Всё прояснилось, когда над головами раздался сигнал тревоги. Мы с Росой наперегонки вбежали в неотложное отделение, куда уже вкатывали одну каталку за другой.
- Перестрелка в производственном районе! - медсестра перекрикивала стонущих пострадавших. - Ранение в грудь, большая потеря крови. Лариса 2Б-Мед, он ваш! Операционные заняты, продержитесь, пока мы не оборудуем место!
Но я застыла перед каталкой, на которой лежал окровавленный мужчина. Он был бледен, по вискам катилась испарина. Так похож на любого жителя Косса. Нет-нет-нет. Здесь я ничем не помогу. Сделала шажок от каталки, но Роса с силой подтолкнула вперед.
- Действуй! Для начала вколи обезболивающее. Следом изучи отверстие. Ну же! - Голос тихий, почти шепот, но пробирающий до мурашек.
- Я... я не умею... - вдруг призналась я, в слезах оборачиваясь к ассистентке.
Она была невозмутима.
- Мне плевать, главное - не подавай виду. Бери шприц-устройство, или он скончается от болевого шока. Вкалывай в вену на шее. Левее!
Рана была рваной, в теле остались осколки пули - стреляли из самодельного оружия.
Роса руководила каждым моим шагом. Каждым поворотом. Каждым касанием рук. Она оказалась не просто специалистом, но настоящим профессионалом
- Проси пакет плазмы, - требовала она, всматриваясь в показатели.
- Плазму! - громко заявляла я.
Когда кровь полилась с утроенной силой, Роса оттолкнула меня в сторону и сама зажала рану.
Но состояние ухудшалось. Сердце замедлялось. И окончательно остановилось. Мы не успели...
Роса равнодушно пожала плечами и стянула окровавленные перчатки, кинула их прямо на простынь, которой был по пояс укрыт мужчина. А я осталась стоять.
Губы дрожали. Я не смогла... не справилась. Он погиб из-за моей нерасторопности, из-за глупости... И он лишь один из многих, кого я убью своими руками.
Я смотрела на побелевшее лицо, на шею и на грудь, на руку, безвольно свисающую с каталки. Запястье обвивалось алой татуировкой. Что это за выбитый на коже браслет?
Медсестры снимали приборы с умершего. Я присмотрелась, склонившись.
Не браслет, но словно... лента, заплетающаяся в узел на внутренней стороне руки.
Алая лента! Символ Освобождения!
Не может быть!
- Что-то не так? - полюбопытствовала девочка-лаборант, стоящая за моей спиной.
- Нет. - Я покачала головой. - Всё в порядке. Выяснили, кто стрелок?
Мертвое лицо вдруг показалось родным. В его изменчивых чертах проявилось что-то настолько знакомое, что воздух перестал поступать в легкие.
- Да его наверняка прикончили, когда зачищали зону. Обычная разборка в трущобах, - поддержала разговор старшая медсестра. - У нас тут еженедельно то поножовщина, то стрельба. Район опасный, жители бунтуют. Они готовы горло друг другу перегрызть за лишнюю краюху хлеба, хотя голодают по своей же вине. Эти отбросы не добились ничего в жизни, а злость срывают на всех подряд. Правительство направляет полицию, - с уважением продолжила медсестра, начиная увозить каталку в сторону лифта, - та пытается образумить толпу, а эти ненормальные слушать никого не хотят: хватаются за оружие, палят друг по другу. Мне жаль, Лариса, что вместо престижной центральной больницы вас направили в наше захолустье.