- Вы?
- Можно Нику?
- Сейчас, подождите. – поднимается со своего трона воспитательница.
Закрываю дверь, а за ней слышу, как дети радостно начинают вскакивать со своих кроватей. Суматоха в самом разгаре, и Анна Андреевна призывает всех к спокойствию.
Минут через пять вылетает Ника по сонному взлохмаченная, но счастливая. И бросается мне на шею.
- Мама! Ты сегодня ТАК рааано!!! – хватается за меня своими ручками и я просто растворяюсь в любви к ней.
- Оказывается можете, когда хотите! – слышу недовольный голос Анны Андреевны, и дверь закрывается у меня прямо перед носом.
А я стою… и меня словно из ведра ледяной водой окатили.
Да что это такое?!
Возмущённо хватаю воздух ртом. Но не могу и слова возразить и дать хоть малейший отпор, хотя бы потому что дверь уже закрыта. Но сама понимаю, что это только отговорка.
Мне с детства тяжело давать отпор людям, которые через чур уверены в своих силах, они легко и непринуждённо держатся в различных, конфликтных ситуациях. Они там в своей стихии, будто бы сами ждут, с кем бы сцепиться. С ними у меня шансов ровным счётом никаких.
Но обида за себя и своего ребёнка уже захлестнула меня.
И я понимаю, что больше молчать не могу!
Не могу больше позволять унижать себя… НИКОМУ…и НИКОГДА!
Целую дочку в щёчку, бережно опускаю её на скамейку:
- Никусь, одевайся!
Снова отворяю дверь:
- Анна Андреевна! Можно вас на минутку? – требовательно спрашиваю. Она же недовольно поворачивается и, словно делает одолжение, выходит в коридор.
- Что у вас?
- Анна Андреевна! Почему вы позволяете себе ТАК разговаривать со мной?
- Как ТАК? – тяжело вздыхает, ставя руки в боки - Я с вами разговариваю, так же, как и со всеми…не преувеличивайте.
- Хах…я-то не преувеличиваю. – мою грудную клетку разрывает нервный смешок. Быстро беру себя в руки и продолжаю:
- А вот вы по какому праву каждый раз при моём ребёнке даёте оценку моим действиям?! – уже просто завожусь и мне кажется, что я готова взорваться и разлететься на мельчайшие ошмётки.
Мне уже всё равно, что будет дальше, но я всё выскажу.
С каждым моим словом прищур Анны Андреевны становится всё уже и уже. А мне не остановиться, ящик Пандоры уже открыт.
- Что мы ВАМ сделали? Что Вы так относитесь ко мне и моему ребёнку??? Ника хорошая девочка!
- Да потому что, сначала понарожают детей, а потом заниматься ими в упор не хотят. А вашу Нику воспитывать надо! А то хуже мальчишки…
Звучат слова Анны Андреевны, а передо мной словно перед быком замаячила красная тряпка.
Она хочет что-то ещё сказать…и уже было открыла рот, но я её резко прерываю:
- ТАК! СТОП! Не смейте больше никогда оскорблять Нику! Вы не имеете права выносить личное отношение на публику. И сделайте, уж пожалуйста одолжение, потерпите нас до зимы, а я не пойду жаловаться вашему начальству!
- Что вы себе позволяете!!! – звереет Анна Андреевна.
- А если не сможете! Я сделаю всё что смогу, но вы здесь больше работать не будете! Так что уж постарайтесь своё мнение держать при себе.
Молнии из её глаз мечутся во все стороны. Она возмущённо пыхтит. Но, Слава Богу, молчит и не подливает масла в огонь, а то нам придётся уйти прямо сейчас.
Выдаёт только:
- Я вас поняла. У вас ещё что-то? Или я могу идти?! – цедит сквозь зубы.
- Я всё сказала.
- Ну и отлично! – и дверь с грохотом вновь закрывается.
И только я остаюсь наедине с Никой я размякаю, а руки начинают потряхивать.
Теперь я не могу понять стоило ли оно того. Может надо было и дальше молчать.
И тут же понимаю: «НЕТ!», «НЕЛЬЗЯ», «Ни в коем случае».
Блин! Теперь точно надо переводиться в другой сад. Жизни здесь уже точно не будет.
Когда определяли Нику в сад, этот предложили, как единственный в ближайшей в округе, кто принимал детей с полутора лет. И особого выбора у нас не было.
Но мы были рады!
Я смогла работать в полную силу. У Димы был дипломный год, а в «Виоленте» произошла смена руководства и мне пришлось бы либо выйти на полную ставку, либо уволиться.
С тех пор поблажек больше не стало.
Поэтому мы были счастливы, что у Ники появился сад, хоть и за три квартала от дома.
Со временем перевестись поближе, как-то руки не доходили, да и не до этого, если честно, было. Вечно в делах, заботах и лишь бы доползти до кровати. У Ники появились друзья и подобные мысли сами собой отпали вовсе.
Сейчас же понимаю, что ВСЁ! Надо действовать. Обратного пути нет.
Смотрю на Нику, а она сжалась в комок и чуть ли не плачет: