И только Ольга Валерьевна скрывается за дверью, по кабинету проносится гвалт.
Все друг друга спрашивают, поправляют…и вновь друг у друга слизывают работу.
А я даже не знаю, что спрашивать. В информационных технологиях я полный ноль, а возможно даже и ниже.
- Не получается? – раздаётся над ухом знакомый голос.
Он наклоняется, чтобы посмотреть, что я сделала. И меня обдаёт жаром от его близости.
Он совсем рядом, буквально в миллиметре.
Судорожно сглотнув слюну, киваю.
И тут же заливаюсь краской.
На экране кристальная чистота…или пустота.
И он это видит.
Опять стыд заполняет всё моё сознание.
- Угу… - и его пальцы тут же с молниеносной скоростью залетали над клавиатурой. Он даже не смотрит на неё, ему хватает всего лишь беглого взгляда вниз, а так его глаза с прожилками мрамора устремлены исключительно на монитор.
Он выполнил мою работу за считанные минуты.
Как такое возможно?
Я почти весь урок просидела и не смогла сделать и одной десятой от того, что он смог за пять минут, а то и меньше.
И чтобы класс не бушевал, тут же пошёл помогать остальным.
А я так и осталась сидеть обескураженная.
Он…такой…нереальный…
Глубоко вдыхаю заметно посвежевший воздух и спешно покидаю свою комнату.
На кухне слышна весёлая суета.
- Ба, а я теперь хожу в новый сад. Представляешь? – хвастается Ника.
-Да? А что случилось?
Ника опустила взгляд на булочку и нехотя произнесла:
– Я не знаю, ба…
- Ну ладно. Ты кушай, кушай. А то такая худенькая.
- А новый представляешь? У нас во дворе находится, две минуты, и я в саду. Вообще так здорово. – бубнит с набитым ртом.
- Мм…молодцы – улыбается мама, и переводит взгляд на меня – А ты чего в дверях стоишь, как неродная? Садись, а то чай уже холодный.
От её голоса как-то даже тепло на душе становится.
- Да…я там в комнату свою зашла…прямо ностальгия. – мечтательно пожимаю плечами.
- Угу…, мы с отцом ничего не стали там менять. Осталось всё так, как было при тебе.
- Спасибо.
- Да…- махнула рукой – было бы за что.
- Антонина Михайловна, а Лиза в универе восстанавливается. – сдал меня Дима.
- Да? – на эмоциях подскакивает мама и, чтобы скрыть своё волнение, берёт со столешницы заварочный чайник. Но её чуть суховатая рука с вздутыми венами слегка подрагивает.
- Что ты такое говоришь? – возмущаюсь я, а ещё смущаюсь…- меня ещё не восстановили…мало ли что…!
- Боже! Я так рада – выдыхает мама. И со звоном ставит чайник на стол и вновь садится к нам – Я так боялась, что ты останешься без образования и будешь, как я…на заводе горбатиться за две копейки.
На её глазах блестят чуть выступившие слезинки, и она быстро их смахивает передником.
- Ма, ну ты чего такое говоришь?
- А что я говорю? Правду…вот я вышла замуж рано, ты появилась, учёбу бросила, и так всю жизнь на одном месте и работаю. Ни рук, ни ног не чувствую, спина уже отваливается.
-Пф…- выдыхает на эмоциях – Да ладно, не будем об этом, главное, что у вас всё хорошо. И вот! Образование получишь.
- Вы не переживайте Антонина Михайловна, обязательно получит. Уж я-то прослежу – успокаивает Дима.
- Мам, ну ты чего? Я же не на заводе работаю.
- Ну да, пока молодая работаешь. Думаешь вечно тебя будут держать в этом магазине. Пока молода и личико свежо. А потом то что?
- Ну..ма…
- Да я всё…я так…Не бери в голову. Ты пей чаёк. – пододвигает ко мне кружку.
Глава 18.
Стою у парапета, и моё сердце безжалостно бьётся о рёбра, кажется вот-вот и взорвётся моя грудина словно хлопушка. И сердце, увидев просвет, ускачет прочь отсюда, лишь бы не видеть эту пропасть. А моё тело так и останется стоять у края словно приклеенное.
- Лизок, представляешь, мы сейчас вот-вот прыгнем? – излишне эмоционирует Дима. Излишне для меня. А так я его понимаю…
Он воодушевлён.
Дима и адреналин… неразделимы. Он испытывает себя на прочность всегда и везде.
Ну вот такой он у меня.
Он входит в некий экстаз, когда дух захватывает и всю душу вытрясает. А потом может часами рассказывать, вспоминать и снова переживать все эти…чувства…
- Кхе…хе…круто…- даже слова и те застревают у меня в горле.
А вот я…не такая…
Я представляю. Прекрасно представляю…
Вот с чем-чем, а с фантазией у меня проблем нет. И даже осознание, что всё это безопасно не спасает.
Вот ветерок приятно обдувает моё лицо, а через секунду глумится над моим бездыханным телом и хорошо, если будет над чем глумиться. Чуть-чуть наклоняюсь к пропасти и вижу камни-валуны, деревья, кустарники, небольшие ручейки. Поднимаю глаза наверх и растворяюсь в облаках.