Мне нет дела до этого беспардонного парня. Но почему-то обидно и досадно это слышать. Кем он себя возомнил тут? Будет указывать, откуда мне прыгать, да? То есть я прожила собачью жизнь, но даже оборвать ее так, как хочу, не могу?
Я вновь открываю рот, чтобы ответить ему что-нибудь дерзкое. Но затем закрываю его. А мажор неожиданно делает шаг вперед. Еще и еще один.
Парень подходит близко к краю, и я думаю, что сейчас пора бы мне завопить что-то в духе: «Не подходи! Еще шаг, и я сделаю это!», ну... Как в американских фильмах. Но незнакомец, который и правда имел черные, будто смоль, волосы, даже не смотрит на меня.
Он подходит к выступу у крыши и выбрасывает окурок щелчком пальцев. Тот подскакивает вверх и, описав дугу, стремительно несется вниз. Кажется, судьба сигареты интересует этого придурка гораздо больше, чем жизнь человека! Пусть и незнакомого. Ну, конечно, с сигаретой у них больше общего. Можно сказать, он ее в легкие впустил... Губами касался.
Эта странная мысль (кажется, мой мозг тоже начал леденеть и чудаковато соображать), заставила меня присмотреться к губам парня. Красивые. А верхняя линия очерчена так ярко, что кажется нарисованной. Глубокая арка Купидона привлекала внимания свое остротой и немного неправильной формой. Будто художник, выводя губы, сделал их завершающим штрихом картины: резко и сильно надавив на полотно, даже немного раздраженно.
Губы, на которые я бесстыдно пялилась, внезапно изогнулись в подобие улыбки. В этом жесте не было ничего доброго или располагающего. Скорее насмешка. Которую он лишь усилил прищуром глаз, отчего пушистые черные ресницы почти закрыли их, спрятав от любых посягательств со стороны.
Я резко отвернулась, вспыхнув, как спичка. Позор какой. Он заметил, да? Ох, плевать. Я, на минуточку, решила попрощаться с жизнью! Так какая мне разница, что подумает этот странный богатей?
-Сколько тебе? – Спросил он внезапно. - На вид лет шестнадцать.
Что за манера такая, задавать вопросы и отвечать на них самому? Считает себя наилучшим собеседником в мире? Пусть болтает с зеркалом тогда! Как Злая Королева в «Белоснежке». «Свет мой зеркальце, скажи, я ль на свете самый наглый…»
-Мне восемнадцать. – Буркнула я нехотя, зачем-то добавив ещё тише: - Сегодня исполнилось.
Это прозвучало жалко, и я понадеялась, что новый порыв усиливающегося ветра унесет мои слова куда-нибудь в мрачный район города. Но гаденыш обладал острым слухом.
-Пф. – Раздалось сбоку. - И это твой первый осознанный поступок во взрослой жизни? Весьма похвально.
-Ты издеваешься?! – Вскрикнула я, наконец, не выдержав и метнув в него обозленным взглядом. - Зачем ты... Ты... Делаешь только хуже!..
Клянусь, я почти топнула на придурка ногой! Но это была бы последняя детская выходка в моей жизни. В буквально смысле. Тонкая металлическая перекладина чуть выше коленей – единственное, что спасало меня от пропасти. И я пока не до конца решилась проверять ее на прочность. Или решилась?
Черт, да я как-то часа пол выбирала между двумя видами детских хлопьев для завтрака! А тут надо определиться, жить мне дальше или оборвать все это дерьмо прямо сейчас. Так что простим мне внутреннюю сумятицу.
-Хуже? – Вновь этот прищур а-ля «да что ты мелишь», и он окидывает меня взглядом целиком, от старых мокасин до растрепанных белых волос. - Ты стоишь на краю крыши, планируя пролететь семьдесят пять метров вниз, превратив себя в красное пятно на асфальте. Куда хуже, детка?
Он странно шевелит пальцами правой руки, черт знает, что хочет этим изобразить. Но я смотрю на его руки и замечаю то, что ранее приняла за удлиненные манжеты. Это бинты. Руки парня обвязаны ими до первых фаланг пальцев. Интересно, это дань моде или раны?
Отрываюсь от странной картины и набираю в грудь воздуха, чтобы ответить, но не нахожусь с мыслями. Зато у этого идиота их, похоже, хватает с лихвой, и он готов всеми поделиться. Парень смотрит на меня слишком пристально, прежде чем выдохнуть изо рта пар вместе со словами:
-Ненавижу таких людей, как ты. – Говорит он размеренно и четко, желая донести до меня каждое слово. - Готовых с легкостью расстаться с жизнью.
Я вновь чувствую злость, и она подстегивает меня на всплеск эмоций:
-С легкостью?! – Переспросила я, надеясь, что ослышалась. – Ты действительно думаешь, решение далось мне просто?! И как ты это представляешь? Думаешь, я проснулась утром, в люксовом номере этого шикарного отеля, на шелковых простынях? Служанки заплетали мне волосы, и все шло как надо, но потом оказалось, что мой французский тост был пережарен, а корицу и вовсе забыли посыпать? Это меня, по-твоему, добило? И вот я здесь?! Или платье из новой коллекции именитого модельера купили раньше меня и мне пришлось идти на выпускной… В этом?! Кхах…