-Их много. Я помню все.
-Никого не защищать. – Отвечает отец резко, с неприсущей ему нетерпеливостью. - Высшую степень защиты имеют лишь члены нашей семьи и близкие. Все остальные должны сдохнуть, лишь бы ты остался в живых. И они просто обязаны сдохнуть, если предадут тебя.
Отец обошел меня, подойдя вплотную. Я опустил подбородок ниже, чем было необходимо. Желание лишний раз подстегнуть его, глядя сверху вниз и зная, что он ненавидит это, заставило мои уголки губ едва дернуться.
-К чему ты клонишь? – Усталость в моем голосе была очевидна.
Но я не утомился от того, что на дворе была ночь. Я устал от него. Этого разговора. Кругов вокруг главного.
-Если люди подумают, что их Принц игнорирует иерархию, организацию, семью, свою невесту – я уничтожу тебя. Сначала я предложу Меркулову тебя спасти. А когда он подохнет за тебя, как все, кого касаются твои руки, ты будешь разбит до конца. Я возьму тебя, как кусок податливой глины, и слеплю то, что мне надо. Ты станешь тем, кто мне необходим в любом случае. Послушным, любимым сыном. Но мы пойдем либо долгим путем, либо коротким. Решать тебе. И, если честно… Мне импонирует твоя строптивость. Не хотелось бы лишать нашу семью такого экземпляра и уничтожать тебя.
Смотрю в его лицо, пытаясь понять, какая из моих ошибок была наиболее непростительной.
Обида Мейлин? Моей надоедливой невесты - бизнес-плана моего отца, одетого в брендовое платье.
Игнорирование членов организации? Пара саркастичных комментариев, и эти павлины уже нажаловались… Тоже мне Коза Ностра.
Клуб? Меркулов? Все, что мне дорого. Отец ненавидит это, но не трогает. Это не тот рычаг воздействия на меня. Недостаточно сильный. Его хватает лишь на угрозы, и мы оба это знаем.
-Ты очень умный. – Говорит он нечто действительно неожиданное, и я щурюсь, ища подвох. – Так скажи мне. Какого черта ты не смирился? Не научился ценить то, что я тебе даю? Ты даже не представляешь, какая власть находится в твоих руках.
-Все, чего касаются мои руки, обречено на смерть. – Возвращаю ему собственные слова, усмехаясь. – Ты сам сказал. Стоит ли давать в эти руки власть?
Карие глаза сверлят меня, прожигая дыры в мозгу:
-Как же ты сильно похож на свою мать. Иногда мне хочется просто выдрать твои глаза за один лишь взгляд. Упрямый. Прямой. Пронзительный. Как у нее. – Он распрямляется резко и отходит на шаг. Будто боится и правда вцепиться мне в лицо. – Кто знает, может, когда-нибудь я так и поступлю.
-Но тогда у тебя появится еще один дефектный сын. – Вскидываю я бровь, уже не в силах сдержать улыбку. - А запас наследников несколько… Ограничен. Или есть еще один детский дом с твоим незаконнорожденным отпрыском? Может и его я смогу прикончить, кто знает. Каинов грех – мой любимый.
Выражение лица меняется рядом в мгновение ока. Темно-карие глаза сужаются, вспыхнув углями.
Я вижу, как в замедленной съемке, что рука взмывает вверх и перстень вновь злорадно блестит. Не отвожу взгляда и не уворачиваюсь. Рубиновый камень в форме октагона – последнее, что вижу, прежде чем тыльная сторона ладони наотмашь бьет меня по скуле. Я чувствую, что камень рассек кожу, оставив после себе вспыхнувший след.
-Прости.– Голос его звучит тяжело, будто отец задохнулся от этого всплеска гнева. - Я немного вышел из себя.
Он поправляет черный пиджак. Будто учитель, который раскричался на учеников и теперь приводит себя в порядок.
-В любом случае… - Продолжает он, и я замечаю, что его дыхание поверхностно. - Я не могу оставить все, как есть. Ты же понимаешь, что пошел вопреки моему слову?
Я киваю. Отец молчит, ожидая. Сжимаю зубы, прежде чем четко сцедить:
-Да, отец.
Он делает глубокий вдох и смотрит на рану, горящую на скуле, а затем мне в глаза. Не отвожу взгляда, позволяя ему вдоволь насладиться зрелищем. Широкие ноздри раздуваются, когда он шипит мне в лицо. Я услышал слово, которое так хорошо знал:
-Выбирай.
Выбирай.
Лейтмотивом через все детство и дальше.
Каждый неверный шаг вел меня к выбору.
Только теперь я шел в верном направлении. Просто этот ублюдок не был в курсе.
-Спина. – Даже не задумываюсь.
-Ты так предсказуем. Скоро мне это надоест. – Говорит отец голосом, лишенным эмоций. - Повторяй правила. Я решу, когда остановимся.
Расстегиваю и скидываю рубашку, поворачиваясь спиной к отцу.
-Вслух. – Уточняет Багров-старший,он же Король, а я слышу звон, когда лезвие острозаточенного клинка выезжает из ножен.