А еще...
-«А может нет, а может да, а может это все слова»… - Надрывался женский голос, и моя дверь не была для него преградой.
Должно быть, я ещё сплю. И этот кошмар похуже предыдущего. В нем кто-то фальшиво поёт отвратительные песни.
Осознание, что я все еще делю свою площадь с другим человеком догнало не сразу.
Я был довольно умным парнем. Если верить учителю по шахматам, то почти гением. Конечно, игра в шахматы помогает развить интеллект, аналитические способности да еще и навыки решения проблем. Но почему-то весь этот набор качеств мне не помог, когда я впустил в свою жизнь постороннюю девчонку.
И именно факт принятия того, что она все еще где-то рядом, был для меня каждое утро как душ из холодной воды. Я будто заново вспоминал и принимал это.
Привычка жить одному не хотела покидать меня так скоро. Да и есть ли смысл с ней расставаться? Проще выдворить блондинистую девчонку, обеспечив ей защиту. Потому что она – сущее бедствие.
За неделю она умудрилась спалить электрический чайник, которым я ни разу не пользовался. В попытке быть полезной и убраться, она почистила мой пистолет. С мылом. А в другой раз пролила чай на документы, которые я на мгновение оставил на кофейном столе. Меня пугало лишь то, что она шла по нарастающей. Что следующим пунктом? Взрыв отеля?
А еще, и это было хуже, девушка ощущалась буквально повсюду.
Мой мир обрел много лишнего шума.
Ее голос. Вот такие песни за стенкой, в душевой или из гостиной. Она абсолютно не имела слуха. А еще совести. Потому что не замолкала. Никогда.
Или смех? О, этот смех… Редкий гость моей жизни, теперь стал постоянным спутником. Девушка начинала хохотать, казалось, по любому поводу.
Телевизор, который раньше включался только Ником, теперь не отключался вообще.
Ее запах. Цветочный шампунь. Травяной чай. И еда. Что-то похожее на детское печенье. Не то отвратительное, что пакуют в яркие пакеты и продают в супермаркетах, облив глазурью. Нет. Чем-то теплым, отдающим сливочным маслом и горячей духовкой. Лакомством, приготовленным руками любящего тебя человека.
Я почти ненавидел этот стойкий запах, потому что он не просто раздражал обоняние, а проникал многим глубже. Пробирался в грудную клетку. Но вместе с тем, каждый раз, когда она проходила мимо, я неосознанно делал вдох.
По вечерам она заваривала чашку травяного чая, добавляя туда мед. Пару дней назад она предложила и мне. Напиток пах на весь мир какими-то лекарствами. Валидолом или валерьяной. Но был вкусным. И теперь им пахли мои спокойные сны.
Особенно густым аромат девушки был в ванной комнате. Казалось, открой рот для вдоха, и аромат ее мыла осядет на твоем языке.
Она ходила босиком, игнорируя обувь. И каждый раз, когда ноги ступали с ковра на паркетные доски кухонной зоны, пятки звонко шлепали по полу.
Ах да, еще одно… Ее волосы. Черт возьми, она линяла.
Да, она привнесла в мою жизнь бардак. Но почему-то я еще не стремился с ним расставаться.
Она очаровывала меня. Так может привлечь внимание садовода случайно найденное семя. Он кладет его в землю, черную и рыхлую. Что получит в итоге? Неизвестно. Сорную траву. Цветок с нежными лепестками. Колючую розу. Плод, способный кого-то прокормить. Что выйдет из девчонки, которую бросили в самую пучину зла?
Никто не может остаться столь чистым и наивным, при ее обстоятельствах.
При наших обстоятельствах.
Я прикрываю глаза, вспоминая прошлую ночь. Причина, по которой я уснул под утро – то, что ни одного меня мучили кошмары. Девчонка не могла уснуть. А если засыпала, начинала кричать.
Это началось сразу, с момента, когда она выстрелила в человека.
Когда я вернулся с ночной встречи, около полуночи, в номере было тихо. Я успел лишь принять душ. Едва вышел, соседняя с моей комната наполнилась криками, как пыточная камера. Я ворвался внутрь, ожидая увидеть… Не знаю. Растерзанное тело блондинки? Но она спала. Сжимая руками простыни, изогнув спину. Сцепляя зубы.
Мне пришлось приводить ее в чувства, а потом вновь сидеть рядом, ожидая, когда ее дыхание станет ровным.
И следующая ночь.
И затем…
Она засыпала мирным сном лишь тогда, когда я находился рядом. Утыкалась мокрым лбом в мою руку. Спросонья, цеплялась кончиками пальцев в рукав или рубашку.
Я никогда не оставался до утра. Дожидался нужного момента и покидал ее. Хотя порой мне было интересно: что если ее присутствие может отгонять мои ночные видения также, как я её.