Стены лифта зеркальные и отражают нашу странную пару со всех сторон. Я исподтишка смотрю на брюнета. Яркое освещение позволяет разобрать его на части. Заметить не только четкие линии скул, но даже идеально-круглую родинку на щеке.
Теперь я вижу и то, что темные, густые волосы имеют теплый шоколадный оттенок. А еще сбоку его шеи есть татуировка. Он стоит так, что я могу видеть лишь отражение рисунка в зеркале. Но, кажется, из-за края воротника выглядывает черное крыло птицы. Я далека от орнитологии, и вряд ли могу по оперению определить кто это. Но черт, должно быть, это дико больно! Иголками да по шее! И по собственной воле!
Путешествую взглядом по одежде и вижу, что карман пиджака топорщится, и из него торчит галстук. Наверное, тот ему надоел и был бесцеремонно смят. Образ парня завершают красивые, классические туфли на шнуровке. Блестит обувь так, будто пару только что сняли с витрины бутика.
Манжеты белоснежной рубашки выглядывают из рукавов пиджака, демонстрируя миру золотые запонки. Украшения поблескивают алыми камнями при любом движении парня. Заинтересованно присматриваюсь: на поверхности затейливой формы изображен какой-то рисунок. А россыпь камней – это спелые плоды на кроне дерева. Остальные детали мелкие, не разобрать. Но выглядит помпезно, явно ручная работа.
Кошусь на свое отражение. О. Боже. Мой.
Белые волосы растрепались так сильно, что напоминали, в лучшем случае, гнездо, в которое ворона вот-вот принесет добычу для птенцов. В худшем, мой постыдно растрепанный вид указывал на роль эдакой дешевой потаскушки, которая прибыла в отель после прибыльной и тяжелой ночки. Только вот мои карманы не заполнены банкнотами. Никаких плюсов.
Наполовину босая, в красном платье с порванной юбкой... Эту деталь своего образа я заметила лишь сейчас. Наверное, когда мой новый друг дергал меня на себя, порвал платье. Спасибо еще, что оно выдержало и не разорвалось к черту. Тогда я бы полетела вниз, а парниша остался стоять на крыше, махая на прощание красным платочком, выдранным из подола моей юбки.
С лицом дела обстояли не лучше. Под глазами растерта тушь, кое-где застывшая пятнами из-за пролитых слез. Впервые за долгое время я рискнула накраситься, и вот во что это вылилось. Мои карие глаза и без того имели тенденцию ни к месту краснеть, делая меня похожей на вампира-аллергика. А теперь белки глаз украсились сеточкой алых капилляров. Картину удачно дополняли синяки под глазами и впалые щеки.
Понимаю, что мне почти стыдно стоять рядом с моим знакомым в этом идеальном пространстве. Кажется что я – самая грязная, дешевая вещь во всем маленьком помещении.
Прячу лицо за волосами, а глаза утыкаю в пол. Плохая идея. Теперь я пытаюсь не смотреть на свою босую ногу, но, то и дело, упираюсь в нее взглядом. Попытка поджать пальцы привела к тому, что я заметила грязную кожу стопы. Кажется, я собрала всю грязь крыши на ступне, выкрасив её в черный. Может, стоит снять второй мокасин? Для асимметрии и равномерного покрытия.
Раздается музыка, сообщая о нашем прибытии. Дверь раскрывается, не дав мне шанса принять решение. Я даже не успеваю обрадоваться выходу из зеркального лифта, так как испытания не окончились.
Лифтовый холл полон людей. Я опешила настолько, что едва не вернулась обратно в кабину. Но, распознав мой маневр, парень коротко цепляет меня за локоть, придавая направление, и тут же отпускает.
Я покорно иду рядом с ним, стараясь не привлекать внимание.
Да уж… Не ожидала, что в «Лимбе» каждый этаж наполнен людьми. Конечно, первые пять этажей имели богатую инфраструктуру. Помимо номеров, там были банкетные залы, конференц-залы, фитнес-центр, СПА, бассейн, рестораны, бары и даже три ночных клуба. Предусмотрено все.
Так, на втором этаже сегодня утроили выпускной богатенькие детки, в том числе и мои бывшие (слава Богу) одноклассники.
Однако, что эта толпа забыла на тринадцатом, жилом этаже? Я исподтишка бросаю взгляд на брюнета. Моего спутника это, казалось, ничуть не волнует.
Мы пытаемся пересечь лифтовый холл. Шаг парня очень широкий и быстрый. Я, в одном тапке, едва поспеваю.
-Ты можешь идти чуть медленнее? – Ворчу я. – Или так хвастаешься длинными ногами?
Парень хмыкает, но шаг становится более размеренным. По крайней мере, теперь я не бегу следом вприпрыжку, как собачонка.
Посетители и персонал смотрят на нас, оборачиваются. Не с осуждением, а, скорее, изумлением. Многие почтительно здороваются с моим спутником. Я вновь напоминаю себе, что отель принадлежит семье мажора. Это ж подумать только, сколько у него, должно быть, денег…