— Я сделала что-то не так? – спрашиваю я, когда он внезапно отстраняется. Он качает головой, хватает мою руку и притягивает ее к своим интимным местам. В моей руке чувствуется твердость, как и в прошлый раз, когда он заставил меня прикоснуться к нему.
— Это то, что происходит, когда люди целуются?
— Не все.
— Тогда почему это происходит с тобой?
— Потому что мой член хочет быть внутри тебя, Маленькая монахиня. Я хочу осквернить тебя так, чтобы твой Бог содрогнулся.
Я мгновенно отдергиваю руку и отступаю назад, хотя он не двигается с места. Он смотрит на меня своими темными безднами, которые он называет глазами, и все, что я могу сделать, это смотреть на них в ответ.
— Почему ты хочешь меня?
— Я не знаю, Эш. Ты совсем не такая, как я.
— Я не понимаю.
— Мне не нравятся хорошие девочки, Эш. Я хочу плохую девочку. Я хочу девушку, которая возьмет мой член и будет использовать его по назначению.
— Тебе понравилась та девушка, с которой вы виделись прошлой ночью?
Мне почти неловко снова об этом говорить.
— Нет. Не такую, как она. Она шлюха, с которой я когда-то трахался, и ничего больше, а ты? Ты становишься чем-то, чем я одержим, и это плохо, Маленькая монахиня.
— Я хочу узнать о тебе больше.
Я выпаливаю эти слова, хотя и не знаю почему. Мне не следовало этого говорить. Мне не следовало бы хотеть знать о нем больше, но я хочу.
— Нет.
— Почему?
— Ты не готова к этой части меня. Ты слишком чиста, - говорит он мне.
— Тогда сделай меня грязной.
Его глаза прожигают меня насквозь, когда я смотрю на него. Я чувствую жар между нами, и, думаю, он тоже знает, что между нами что-то есть. Я не хочу этого признавать, потому что это означало бы признать, что я грешница, а я не хочу ею быть, но я также не могу продолжать жить жизнью, в которой не уверена, что хочу.
Прежде чем я успеваю заговорить снова, Тристан обхватывает мое лицо руками, впиваясь в мои губы своими. Он целует меня так, как меня никогда раньше не целовали, и когда его язык проникает в мой рот, я стону в ответ.
Мое тело трепещет, а внутри разливается дикий жар от того, как он целует меня. Затем он отстраняется и качает головой, взъерошивая свои волосы.
— Ты совершаешь большую гребаную ошибку, Эш
— Я так не думаю.
— Да, это так. А теперь держись от меня подальше. Сомневаюсь, что я приму это предупреждение всерьез. Я не хочу держаться от него подальше. Я хочу быть к нему все ближе и ближе.
Глава 9
Тристан
Сегодня я позволил Эш прийти на склад, чтобы он посмотрел, как я леплю. Не знаю почему. Модели сегодня здесь нет, но у меня в голове есть над чем поработать.
— Ты все это делаешь вручную? Даже если скульптура такая большая? – спрашивает она, пока я продолжаю работать.
— Все вручную.
— Что еще ты можешь вылепить?
— Практически все, что захочешь.
— А как же меня?
Теперь мой взгляд устремляется туда, где она сидит на табурете и наблюдает за мной.
— Почему я должен это делать?
— Потому что я попросила тебя об этом.
— Голой? Тебе удобно быть раздетой передо мной? - Она качает головой, и я смеюсь. — Я так и думал. Заткнись и сиди там, изображая из себя хорошую маленькую монашку.
Я возвращаюсь к работе и по большей части игнорирую ее, но это гребаное напряжение, пробегающее между нами, почти невыносимо для меня, и я не могу справиться с ним, не трахнув ее до бесчувствия. Я знаю, она этого хочет. Я вижу выражение ее глаз, но пока не собираюсь ей этого показывать.
— Ты будешь голым?
Наконец спрашивает она.
— Ты хочешь, чтобы я был голым? – спрашиваю я в ответ.
— Думаю, я бы чувствовала себя более комфортно, - отвечает она, грызя ноготь.
— Что, если я просто сделаю тебе маленький симпатичный крестик? Как насчет этого?
— Я серьезно. Я хочу попробовать, Тристан.
Я с трудом сглатываю, потому что вид ее обнаженной только сильнее вскружит мне голову, и я это знаю. Но я киваю своей гребаной головой и жестом предлагаю ей раздеться. Я отступаю назад и снимаю с себя всю одежду, стоя перед ней обнаженным. Ее взгляд блуждает по моему телу, и до меня доходит, что она никогда раньше не видела обнаженного мужчину. Она останавливается на моем члене, и этот ублюдок дергается, привлекая ее внимание.
— Я не знаю, что сказать.
— Ничего не говори. Сними это, - приказываю я, кивая на платье, которое на ней сегодня. Она медленно стягивает его через голову и бросает на пол. — Все это.
Она снимает лифчик, затем трусики, и из моего горла вырывается чертов рык. Вид ее обнаженной только подтверждает тот факт, что я должен держаться от нее как можно дальше.
— Это плохая идея, - говорю я ей еще раз.
— Пожалуйста. Это единственное слово, слетающее с ее губ, - все, что я могу вынести. Я медленно подхожу к ней, затем еще раз. Она смотрит на меня, не понимая, что я собираюсь делать. Я беру ее за волосы, наматываю их на руку и запрокидываю ее голову назад, чтобы она была вынуждена посмотреть на меня. Ее губы приоткрываются, когда она не сводит с меня глаз.
— Ты многого от меня требуешь, когда я почти не сдерживаюсь.
— Я не в твоем вкусе. Ты сам так сказал, - она напоминает мне мои собственные слова.
— Твое тело в моем вкусе.
— Это все объясняет.
— В этом нет необходимости. Мы люди. Мы дикие. Мы делаем то, что нам нужно, ради удовольствия.
Эш с трудом сглатывает, прежде чем потянуться и убрать мою руку со своих волос. Затем она подходит к табурету и садится, скрестив ноги. Я возвращаюсь к тому, что должен был сделать, и начинаю лепить ее в меньшем масштабе, чем другие мои работы.
Эш наблюдает за мной, и огонь в ее глазах – это почти то, с чем я не могу справиться прямо сейчас. Я хочу взять ее, сломать, трахнуть, причинить ей боль. Я так много всего хочу с ней сделать, о чем, я знаю, она потом пожалеет.
Поэтому я сосредотачиваюсь. Я сосредотачиваюсь на скульптуре, на том, чтобы сделать ее в точности похожей на нее.
Эш сидит так часами, и мой член, в конце концов, успокаивается, пока я работаю.
— Это должно высохнуть, - говорю я ей, когда заканчиваю, и прохожу мимо нее.
— Можно мне взглянуть?
— Да.
Она встает со стула и подходит, глядя на это с улыбкой и благоговением на лице.
— Это потрясающе.