— Я тоже хочу владеть тобой, - шепчет она.
— Этого никогда не случится, Эш. Я мужчина. Я тот, кто будет владеть каждой твоей чертовой частичкой, и когда придет мое время, и я грациозно попаду в ад, я заберу тебя с собой до последней частички.
Глава 16
Эш
Он смеется. Это не то, что можно услышать от Тристана постоянно, во всяком случае, это не настоящий смех. И вот он смеется. Это идеальный звук, когда мы идем по улице, он обнимает меня за плечи.
Тристан стал больше рассказывать мне о своей жизни, о том, чем он занимается, куда ходит и с кем встречается. Он даже сделал приятное и остановился, чтобы угостить меня мороженым.
По большей части, я думаю, что многие неправильно понимают Тристана. Конечно, он совершает странные поступки, и иногда они выходят за рамки разумного, но в глубине души, я думаю, у него доброе сердце.
— Так вот чем ты сейчас занимаешься? Бен знает об этом? – я слышу голос Тима и напрягаюсь в объятиях Тристана.
— Кто ты, черт возьми, такой? - спрашивает его Тристан.
— Я мог бы спросить тебя о том же, - отвечает он, переводя взгляд на меня. Я пытаюсь отстраниться от Тристана, но он не позволяет.
— Ты правда изменяешь Бену? Ты что, теперь шлюха?
Как только слова слетают с его губ, я понимаю, что это означает неприятности.
Тристан отстраняется от меня и хватает свой нож так быстро, что я едва успеваю среагировать.
— Что ты ей только что сказал? – спрашивает он, прижимая нож к щеке Тима.
— Что ты собираешься сделать? Убить меня? - насмехается Тим, не зная, что не должен этого делать.
— Назови ее как-нибудь по-другому, или я это сделаю. Я выпотрошу тебя прямо здесь, на улице, и мне это сойдет с рук.
— Сомневаюсь.
— Давай тогда выясним, хорошо?
— Тристан, давай просто уйдем, - говорю я ему, пытаясь оторвать его руку от Тима. Это бесполезно.
— Я еще не закончил, - рычит он на меня. Он прижимает нож к щеке Тима, пока тот не вскрикивает от боли, и по его лицу не течет кровь. Я задыхаюсь, когда Тристан отстраняется и проводит лезвием по губам Тима.
— Я предупредил тебя. Не заставляй меня предупреждать тебя снова.
— Я позвоню в полицию, - хнычет он.
— Хорошо. Умничка, - еще немного поддразнивает его Тристан, прежде чем отступить и засунуть нож обратно в ножны. Он поворачивается ко мне, хватает меня за руку и снова начинает идти. Я не знаю, что ему сказать, поэтому молчу. Мы продолжаем идти, но никто из нас не произносит ни слова. Я слышу вой сирен, и у меня внутри все переворачивается. Он действительно вызвал полицию? Почему бы ему этого не делать?
— Перестань слишком много думать.
— Как я могу этого не делать? Ты ранил его, Тристан!
— Ему повезло, что это все, что я сделал, - спокойно отвечает он.
— А что бы ты еще сделал?
— Именно то, что я ему сказал, если он скажет еще хоть слово.
— Ты не убийца.
Теперь он смеется. И это не обычный смех. Он больной, мрачный и порочный.
— Продолжай говорить себе это, если это поможет заснуть ночью.
Я не знаю, что еще ему сказать.
Мы возвращаемся на склад, и он открывает дверь, приглашая меня войти, но я не двигаюсь с места. Я стою в дверях, не зная, что делать.
— Ты боишься меня, Маленькая монахиня? – спрашивает он, поворачиваясь ко мне лицом.
— Что это было там?
— Это я заступился за свою девочку. Никто не посмеет назвать тебя шлюхой, Эш.
— Но … он просто вел себя как придурок.
— Придурок, который больше не будет называть тебя шлюхой.
— Но что, если…
Он обрывает меня.
— Что, если, что, если, что, черт возьми, если!
Он рычит, поднимая два пальца к виску. Он несколько раз постукивает себя кончиками пальцев по голове, не сводя с меня глаз.
— Ты сводишь меня с ума! Ты хочешь мужчину, Эш? Или ты хочешь киску, потому что сейчас, блять, трудно сказать.
— Тристан, я просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
— Ничего не случится. Просто успокойся, Эш. Ты слишком напряжена. Маленькие засранцы вроде него просто любят покрасоваться, и они терпеть не могут, когда кто-то вроде меня немного сбивает их с ног.
— Я не знаю, - тихо отвечаю я. Тристан фыркает и проходит внутрь, когда я медленно следую за ним. Он проходит через комнату, закуривает сигарету и опускается в кресло.
— Почему бы тебе не раздеться для меня.
— Что?
— Разденься. Для меня.
— Нет.
— Почему? Не то чтобы я не видел тебя голой, Эш.
— Сейчас не время. Нам нужно поговорить об этом.
— Мы уже это сделали, - говорит он, поднося сигарету к губам.
— Мы этого не делали. Ты не можешь ходить и резать людей, Тристан.
— Если тебе это не нравится, вот она дверь, детка.
— Ты серьезно?
— Я абсолютно серьезен.
Я знаю, что он говорит это только от злости, и это нормально. Я поняла. Я давлю на него сильнее, чем это сделало бы большинство людей, но он не может продолжать это делать. Он не может продолжать причинять боль другим только из-за того, что они что-то сказали.
— Я не уйду.
— Хм.
— Что это значит?
— Ничего. Разденься для меня.
— Я не буду раздеваться для тебя!
— Ну, мы, блять, закончили разговаривать, так что делать больше нечего делать.
— Почему ты просто не можешь поговорить со мной?
— Ладно. Хорошо. Блять. О чем ты хочешь поговорить?
— Что творится у тебя в голове? – спрашиваю я его. Он снова смеется и качает головой.
— Это последнее, о чем ты хотела бы услышать, Эш.
— Я действительно хочу услышать об этом
— Почему?
— Потому что я забочусь о тебе.
Эти слова словно камень упали ему на грудь. Я вижу, как у него перехватывает дыхание, и он прищуривается, глядя мне в глаза. Он не уверен, что сказать, потому что не привык, чтобы о нем кто-то заботился. Я знаю, что его мама любит его, но я также верю, что временами он становится для нее помехой. Я слышала, как они с отцом говорили о нем, не зная, как с ним обращаться.
Тристан – один из тех людей, которых трудно любить, но я думаю, что в глубине души у него есть сердце, которое нуждается во всей возможной любви и заботе.
Глава 17
Тристан
— Так ты с ней переспал? - спрашивает меня Док, когда я качаю головой.
— Не переспал. Трахался.
— Ты трахал ее?
— Это именно то, что я с ней делал. И несколько раз, док.
— И как ты себя чувствуешь сейчас?