— Тристан, - тихо говорит она.
— Нет. Ничего подобного. Просто делай то, что я тебе говорю, - повышаю я на нее голос. Она кивает головой и наклоняется, и я помогаю ей снова взяться за ручку. Она скользит прямо в ее мокрую киску, когда она наклоняется. Я отступаю назад и смотрю, как она трахает рукоятку ножа, и мой член становится тверже. Я никогда в жизни не видел ничего более совершенного.
— Вот так, - говорю я ей, подходя ближе и касаясь ее губ своим членом. Эш прерывисто вздыхает, прежде чем я проталкиваю его внутрь ее губ. Ее язык так чертовски приятно касается меня, но она несколько раз давится, прежде чем справляется с этим.
— Дыши.
Она втягивает воздух через нос, и ее красивые карие глаза наполняются слезами. Я не останавливаюсь только потому, что она плачет. Я продолжаю. Я вхожу в ее рот и выхожу из него, пока она продолжает трахать рукоятку ножа. Это чистое, блять, совершенство.
Чем больше она сосет, тем больше я не могу этого выносить. Что-то в том, что она была такой чертовски религиозной, а теперь она здесь, с моим членом во рту? Это все, о чем я мог мечтать, и даже больше.
— Быстрее, детка, - говорю я ей, трахая ее лицо так сильно, что она не может дышать. Я знаю, что она вот-вот кончит, и это именно то, чего я хочу. Я хочу, чтобы она кончила на рукоятку моего ножа, и я хочу этого сейчас.
— Давай, Эш. Чертова сперма должна быть на моем ноже.
Я с силой вхожу в нее глубже, заставляя ее тело снова напереться на нож, и тогда она делает это. Она кричит вокруг моего члена, когда кончает. Затем я наполняю ее рот своим семенем, и она, как хорошая девочка, давится им.
— Вот и все. Хорошая девочка, Эш. Проглоти все это, - говорю я ей.
Глава 18
Эш
Сегодня возвращается Бен, и я должна найти способ сказать ему, что между нами все кончено. Мой папа тоже возвращается домой сегодня, и я должна найти способ сохранить наш с Тристаном секрет, хотя он считает, что мы должны рассказать им.
Нет. Это моя вина. Это будет моим наказанием, и я пока не уверена, что готова к нему.
В любом случае, все здесь изменится.
Раздается звонок в дверь, и я знаю, что это Бен. Я подхожу, поправляю футболку, одергиваю ее, чтобы прикрыть джинсы, которые на мне надеты. Для начала, это должно стать для него шоком. Когда я открываю дверь и вижу, что он стоит там, он оглядывает меня с головы до ног с улыбкой, которая быстро исчезает.
Я выхожу на крыльцо, и он протягивает мне букет красных роз.
— Теперь она предпочитает черные, - замечает Тристан у меня за спиной, но я не обращаю на него внимания и подхожу к качелям на веранде, чтобы присесть.
— Они красивые, - говорю я Бену. — Спасибо.
— На тебе джинсы.
— Они красивые, правда?
— Я не знаю, что сказать. Я никогда не видел, чтобы ты носила джинсы. Твой отец одобрил это? – спрашивает он.
— Не… не совсем.
— Он не знает? Эш, ты нарываешься на неприятности. Иди переоденься, - говорит он, кивая в сторону двери. Я качаю головой, когда Тристан выходит и садится на стул напротив нас на веранде.
— Мне в них удобно.
— Я думаю, она выглядит чертовски сексуально в этих джинсах, - добавляет Тристан.
— На самом деле тебя никто не спрашивал, - парирует Бен.
— В этом не было необходимости.
— Можем мы остаться наедине? - спрашивает Бен. Тристан разражается смехом, от которого у меня по спине пробегают мурашки.
— Ты хочешь остаться с ней наедине? Разве это не противоречит всем канонам Благочестия? - насмехается он над ним.
— Пожалуйста, - говорит Бен.
— Нет. Я так не думаю. Как ее старший сводный брат, я очень серьезно отношусь к своему долгу быть ее братом, Бен. Я бы не хотел, чтобы происходили какие-то странные вещи, - говорит он ему с мрачным блеском в глазах. Я почти смеюсь над его выбором слов, но быстро сдерживаю смех, закашлявшись. Тристан замечает это и ухмыляется, но Бен – нет.
— Отлично. Тогда оставайся. Итак, как прошли последние несколько недель?
— Ты разговаривал с Тимом?
— Тим? Нет. А что?
— Я просто поинтересовалась. Я видела его все время где-то поблизости, а до твоего отъезда – нет.
— Я попросил его присмотреть за тобой, - объясняет Бен.
— Зачем? - он переводит взгляд на Тристана, а затем снова на меня.
— Просто хотел убедиться, что все в порядке.
— Ладно. Хватит этого дерьма. Я не могу сидеть здесь и принимать в этом участие. Это чертовски изматывает меня, - заявляет Тристан, поднимаясь на ноги. Он пересекает крыльцо, стаскивает меня с качелей и прижимается губами к моим губам. Он целует меня так крепко, что я чувствую, как его зубы прикусывают мои до крови. Я почти стону ему в рот, но сдерживаюсь.
— Что это? – ревет Бен, когда я отстраняюсь. — Ты с ним заодно?
— Да, мальчик из церковного хора, она со мной. А теперь беги и помолись за то, чтобы у всех сегодня все было хорошо, - говорит ему Тристан, закатывая глаза.
— Это безумие, Эш! О чем ты только думаешь? Что ты делаешь с таким, как он? Я знал, что не должен был оставлять тебя наедине с этим. С ним! Я должен был остаться и защитить тебя. Еще не поздно, Эш. Мы можем все исправить, - бормочет он, а Тристан смеется. Я отвешиваю ему пощечину, но он смеется только сильнее.
— Ты ей не нужен, красавчик. Просто иди домой. Честно говоря, ты выставляешь себя дураком. Это почти трогательно, - добавляет Тристан.
— А твой отец знает? Нет. Он бы наказал тебя за это. Ты должна быть наказана за это, - усмехается Бен, когда Тристан двигается. Он обхватывает Бена за шею и прижимает его к стене.
— Если я узнаю, что кто-то из вас поднял на нее руку, вы окажетесь в безымянной могиле. Ты понял меня?
— Ты думаешь, он позволит тебе быть с ней? Он не позволит. Ты не один из нас, - говорит ему Бен.
— Без опознавательных знаков, Бен. Твоя бедная мамочка не будет знать, где тебя искать, но я буду знать, и я буду приходить каждый гребаный день, просто чтобы помочиться на твою могилу. Черт, я, возможно, даже трахну ее на могиле, - говорит он ему, и мое сердце подпрыгивает на степень выше.
— Тебе это с рук не сойдет, - предупреждает Бен, прежде чем Тристан наклоняется и целует его в лоб.
— Убирайся отсюда, пока я не сделал тебя своей маленькой сучкой, - говорит он ему. Он отпускает Бена, поворачивается и спускается по ступенькам.
— Это еще не конец, - кричит он.
— Возвращайся в любое время, принцесса, - говорит ему Тристан.