Он что-то говорит и улыбается ей, но она не выглядит довольной этим. Наконец, он отпускает ее и несколько раз хлопает ладонью по бедру, пока не становится виден красный контур его ладони. Я задыхаюсь и прикрываю рот рукой.
Этого не может быть. Не может быть, чтобы секс был таким, правда? Я продолжаю наблюдать, даже когда он поворачивает голову с закрытыми глазами. Мне следовало бы отойти от окна, но я этого не делаю. Я словно прилипла к месту и не могу пошевелиться. А действительно ли я этого хочу? Мои щеки горят, когда я наблюдаю за тем, что они делают, но только услышав сигнал клаксона позади себя, я понимаю, что Джинджер и Энни здесь. Я начинаю отводить глаза от сцены передо мной, но когда я снова поднимаю взгляд на его лицо, то вижу, что он смотрит прямо на меня.
Он не делает ни движения, чтобы остановить ее. Он не шевелится и ничего не говорит. Его взгляд задерживается на моих глазах, и внутри меня разливается тепло. Тепло, которого я никогда раньше не испытывала. Не знаю, как и почему я так себя чувствую, но после еще одного сигнала я отвожу от него взгляд и бросаюсь к машине. Я забираюсь внутрь, мое дыхание становится прерывистым.
— Ты в порядке? - спрашивает Энни.
— Да. Это было безумие.
— Кто это был? Какой-то наркоторговец? – спрашивает она. Я пожимаю плечами, когда она выезжает на дорогу, и оглядываюсь через плечо, чтобы посмотреть, не вышел ли он. Он этого не сделал.
— Думаю, мне нужна вода, - говорю я ей. Энни кивает, и мы останавливаемся у местной закусочной и выходим. Мы заходим внутрь, а затем садимся и заказываем что-нибудь выпить.
— Итак? Каким был твой незнакомец?
— Они включили очень громкую музыку, и всю дорогу никто не разговаривал, - говорю я им. Это правда.
— Что? Они даже не разговаривали? Это так странно, - добавляет Энни, когда я беру свою воду и прошу налить еще. Они обе смотрят на меня, и мне интересно, понимают ли они, что я видела. Нет, это невозможно.
— Что происходит? Ты в порядке?
— Да. Просто мне почему-то очень хочется пить, - говорю я им. Когда официантка ставит следующий стакан, я беру и этот тоже.
— Что ты там увидела? – на этот раз спрашивает Джинджер.
— Ничего. Я в порядке, правда. Думаю, мне просто было жарко в этом багажнике.
— В любом случае. Итак, Бен скоро уезжает. Чем ты собираешься заниматься в свободное время? -спрашивает меня Энни, с благодарностью меняя тему.
— Я подумывала о том, чтобы поработать волонтером в молодежном центре, пока его не будет. Знаешь, на факультете искусств и ремесел всегда нужна помощь.
— Это было бы хорошо, и, поскольку ты изучаешь искусство, у тебя это отлично получается.
— Я не могу себе представить, как трудно удержать там помощников. Я имею в виду, что это худший район города, но я думаю, что смогу принести там много пользы.
— О, я знаю, что ты сможешь. Ты так хорошо ладишь с детьми, и тебе нравится то, что ты делаешь. Я думаю, это здорово, - говорит Энни.
— Я бы хотела, чтобы ты сделала что-нибудь более спонтанное.
— Например, что?
— Я не знаю. Я не могу ничего придумать сразу, но ты всегда такая предсказуемая.
— В этом нет ничего плохого, - вмешивается Энни.
— Нет, но посмотри, сколько времени нам потребовалось, чтобы заставить ее поиграть в нашу маленькую игру, - добавляет она.
— Твоя маленькая игра небезопасна. Я даже не знаю, зачем мы затеяли этот разговор.
— Потому что ты немного тщеславная, Эш.
Я задыхаюсь от ее слов. Я думала, мы друзья. Очевидно, я ошибалась. Я встаю и выхожу из-за стола, когда Энни зовет меня. Я поднимаю руку над плечом, чтобы она остановилась и выбегаю из закусочной. Я знаю, что этот район не самый безопасный, но у меня есть газовый балончик, который подарил мне отец, и вместо того, чтобы позвонить ему и нарваться на неприятности, я отключаю свое местоположение на телефоне и иду пешком. Я не могу поверить, что она сказала мне это.
Я продолжаю идти, несмотря на ночную прохладу. Машины проносятся мимо меня, сигналя, пока одна из них не останавливается рядом со мной. Я начинаю паниковать, не зная, что делать. Я лезу в карман и достаю свой газовый балончик, готовая распылить его и убежать, если понадобится.
— Что это, черт возьми, такое?
Я слышу голос Тристана с другой стороны машины.
— Газовый баллончик.
— Что ты собираешься с ним делать?
— Я не знала, что это ты, - возражаю я, все еще крепко сжимая его.
Он обходит машину и останавливается передо мной, пристально глядя на меня сверху вниз.
— Ты собираешься им воспользоваться? – спрашивает он, кивая на балончик в моей руке.
— А мне это нужно? - он издает смешок, от которого внутри меня разливается жар. И снова, это чувство для меня в новинку, и я не знаю, что оно означает.
— Я думаю, ты в безопасности, Маленькая монахиня. Садись в машину, - говорит он, кивая в сторону внедорожника. Я подхожу, и он открывает дверцу, пропуская меня внутрь. Когда я сажусь, он закрывает дверцу и обходит машину, чтобы сесть самому. Оказавшись внутри, он поворачивается ко мне и улыбается. Он ничего не говорит, только улыбается. Затем разворачивается и уезжает.
Мы подъезжаем к тому месту, где я выбралась из заднего сиденья внедорожника, и он паркуется.
Что мы делаем?
— Мне нужно забрать свой байк. Это не моя машина, - говорит он мне.
— Байк?
— Мотоцикл, - говорит он, вылезая из машины и жестом предлагая мне сделать то же самое. Я держу руку в кармане, сжимая газовый баллончик, готовая в любой момент пустить его в ход.
— Пойдем, маленькая монахиня.
Я следую за ним вниз по лестнице и попадаю в помещение, похожее на клуб. Повсюду люди, и я кашляю от дыма, наполняющего комнату. Я наблюдаю, как Тристан бросает кому-то ключи, а затем хватает другой комплект. Все взгляды устремляются на меня, а я стою в углу возле двери, готовая сбежать в любую секунду.
— Пойдем, - говорит Тристан, возвращаясь ко мне. Мы снова поднимаемся по лестнице и возвращаемся к его мотоциклу.
— Я вызову такси.
— Нет, ты этого не сделаешь.
— Да, пожалуй, я так и сделаю.
— Нет, Маленькая монахиня. Я думаю, ты, блять, этого не сделаешь. Я отвезу твою задницу домой.
— А что, если мой папа там?
— Тогда ты можешь рассказать ему, как мы пришли к тому, что приехали домой вместе, - насмехается он.