Староста выговорил всё, что хотел, и глубоко выдохнул.
Юноша с легким изумлением глядел на старика. Такого поворота событий он явно не ожидал. "Серый" рассчитывал, что придётся потихоньку выуживать информацию, а староста сам всё подал на блюдечке с золотой каемочкой. Насколько же местные жители любят знахарку, что готовы за неё грудью встать?
В голове юноши сразу пронеслись события четырехлетней давности. За него тогда никто не заступился. Брови "серого" сошлись на переносице, но это продлилось всего мгновение.
-Вот и хорошо. Всё стало ясно. Всё, что хотел, подтвердилось. До свидания, не буду отвлекать вас от еды. Торопиться надо, - юноша двинулся к двери.
Вслед ему уставился десяток удивленных глаз. Даже у старосты брови полезли наверх. Такого конца не ожидал никто. Чтоб “серый” да выслушал, а потом спокойно ушёл? Да быть такого не может! Да ещё так быстро? И без лишних вопросов? И без допросов посторонних? После всего сказанного? Мир сошёл с ума?
-Эм, может поедите с нами? - неуверенно предложил Адварп.
Парень остановился, затем развернулся и молча подошёл к столу. На него смотрели, как на что-то необычное. Юноша взял нож и отрезал знатный паек ржаного хлеба.
-Только если так. Спасибо за угощение, - юноша кивнул и вышел из дома, оставив хозяев со своими мыслями, до которых ему не было дела.
Солнце уже начало садиться, а у него ещё остались незаконченные дела на сегодня.
-Ну что, добыл, что мне требовалось?
К тому моменту, как Дрол подошёл к северным воротам, возле них уже стоял Бьерд. Тсеч неприветливо посмотрел на подошедшего к нему парня.
-И куда тебе надо было, пока я добывал бумаги?
Дролу требовалось поторопиться и времени на объяснения у него не было, как и желания.
-Давай сюда письмо и бумагу, - “серый” протянул руку, но Тсеч ему ничего не отдал.
-Дрол, ты появился в городе только сегодня, однако ты успел лишить Блок Борьбы последнего рядового и вылечить отступника. И я не понял, что за магия окружала нас тогда, в больнице. Я с ней раньше не встречался, но она явно знакома мне. Может, расскажешь, что ты здесь делаешь?
Дрол цокнул языком. Бьерд смотрел на своего “спасителя” с недоверием, которое в любой момент могло перерасти во подозрение.
-Ты подозреваешь, что я служу мэру, который решил наконец избавится от главы СКОПИ и ББОРД, которые в любой момент могли обернуть штыки против него? Но тогда зачем ему надо было исцелять тебя? Ты ему не нужен, к тому же, у тебя есть компромат на него. И кстати, если ты мне сейчас отдашь бумаги, то сможешь узнать, друг я или враг. Мне надо к дому мэра, но заходить внутрь я не буду, так что ты спокойно сможешь прослушать весь разговор своей магией ветра, - Дрол посмотрел на небо. Большая его часть уже приняло темно-синий и фиолетовый оттенки. Солнце ещё не село за горизонт, но полностью скрылось за городской стеной. Время поджимало.
-Ладно, - доверия у Тсеча не прибавилось ни на грамм, но он всё-таки достал из сумки бумаги и передал их стоящему напротив юноше. - держи, я вижу, ты торопишься.
Дрол кивнул, схватил письмо и документ, пока что без печати, пробежался глазами, дабы убедиться, что Бьерд его не подвёл, и кинулся за ворота. Стража его не остановила, люди шарахались перед ним в стороны, так что ничто не затрудняло путь. Поместье Ровса было не так уж и далеко - от ворот видно, - но это понятие тоже относительно. Пока бежал, Дрол мельком глянул назад.
Ага, Тсеч всё же решил проверить его и теперь не спеша шёл вслед за ним. Но Дрола это не волновало. Пусть слушает, сколько влезет. От этого хуже не будет, только доверие, может, прибавится. Юноша вновь глянул вперёд. От тракта до дворца шла дорога в сорок-пятьдесят метров, поэтому Дрол видел и ворота перед поместьем и тех, кто был возле них. И ими являлись молодой человек и седобородый старик охранники. Знакомые люди. Дрол мысленно поблагодарил судьбу за то, что успел. Парень более-менее успел изучить этих двух охранников, так что знал, как с ними стоит обращаться. Заметив бегущего к ним “серого”, стражники приняли серьёзные выражения лиц и встали смирно, хотя до этого один потягивался, отложив в сторону копье, а второй почесывал макушку, глядя на многокрасочный закат.