-Чьи руки создали сие творение, от чьего вида любой ангел покинул бы землю навечно?!
-Насколько можно ненавидеть свои руки, чтобы заставлять их лепить такое?!
-Даже мой годовалый внук такие вещи делает лишь на тряпках, но ни коем случае не на вазах!
Торговцы носились из угла в угол, рассматривая каждое лежащее здесь изделие. Некоторые предметы оставались имуществом СКОПИ, но часть отличалось наличием двух разных клейм. И лишь от одного вида на них у бодрых стариков начинался приступ злоречия. Пробегая мимо друг друга, они уже перестали презрительно оглядываться, хотя в самый приезд их оскорблениям в адрес оппонента не было конца.
Видя такую перемену в их поведении, Тсеч окончательно растерялся. Он с самого начала не особо понимал, что ему предстоит делать и во что впутывают. Кривая и неравномерная головка молотка, лежащая у него в руках лишь нагоняла бо́льший ступор. Именно она оказалась в свертке, что Дрол ему передал. На ней также, как на некоторых предметах на складе, имелось клеймо в виде лапы медведя в кругу, при виде которой один из купцов потерял дар речи и на секунду забыл о перепалке с соперником по продажам. Второй торговец в это время, наоборот, засветился так, будто совершил самую выгодную сделку из всех возможных в своей жизни, однако, когда они пришли на склад, его лицо совершенно идентично вытянулось и обрело гримасу неверия и отрицания.
С того самого момента Тсечу оставалось лишь наблюдать за необычным поведением гостей, так как смысл их действий и то, как он может им помочь, оставалось загадкой. Поэтому последние минут семь члены двух крупнейших купеческих домов - Вирийцев и Догыв - оставались наедине с собой и своей проблемой.
-Всё в порядке?
Этот голос Тсеч желал услышать в данный момент больше всего. Теперь ему не придется стоять и ждать непонятно чего.
-Дрол, ну наконец-то! - вздохнул "серый" при виде напарника и, передав ему сверток с железной головкой, отошел в сторону.
Повертев в руках обработанный, но абсолютно кривой кусок железа, Дрол откинул его в сторону. На стук обернулись торговцы. Словно лишившись непонятного тумана, расплывающегося в их головах, они бросились к вошедшему.
-Это вы Дрол? Что всё это значит? Соизвольте, объяснить, - наперебой загалдели Вирийцев и Догыв.
Они встали практически вплотную и, пихая друг друга плечами, пытались заглянуть "серому" в глаза.
-Господа, я уже рассказал вам в письме всё, что знаю. Всего лишь наличие предприятия, ставящего ваши клеймы на свою продукцию низкого качества. Она находится где-то поблизости, но требуется ещё доказать её виновность.
-А этих вещей мало? - обвел рукой склад Догыв.
-Нет прямых доказательств, что это их продукция, - покачал головой Дрол.
-Ясно, не будем вас отвлекать. Тогда, - торговец прокашлял и выпрямился. Негодование исчезло с его лица, как и бодрость. - мы остановимся в соседнем отеле. Если найдете что-нибудь важное, обращайтесь. И помните, наша семья на вашей стороне.
-Наша тоже, - встрял в разговор Вирийцев. Купцы с ненавистью посмотрели друг на друга и направились к выходу.
-Прощайте, - в один голос бросили они Дролу, чем ещё больше разозлили друг друга.
Через входную дверь торговцы прошли, едва ли не отпихивая друг друга. Сидевший у двери дежурный молча наблюдал, как два пожилых человека соревнуются в скорости и силе, после чего вновь вернулся за вялое пинание ножки стола. На Дрола с Тсечем, бредущих следом, он не обратил никакого внимания. А Вирийцев и Догыв, не по собственному желанию сошедшие на ничьей, смерили один второго презрительным взглядом и, гордо вскинув головы, направились каждый к своей карете, стоящей неподалёку. Слегка коснулась плётка кучера лошадей, и под цоканье копыт купцы разъехались в разные стороны.
Народу на улице стало меньше. Рабочий день ещё не закончился, а вот те, кто решил предаться личным делам, уже расходились по домам, но несмотря на это шум кругом стоял прежний.
-Не понимаю… я не понимаю… я…, - шептал Тсеч себе под нос, провожая кареты. - Дрол, что ты снова затеял? Что происходит?
Он вопросительно глянул в сторону Дрола. На "сером" вновь лежал каменный вид. Холодные глаза провожали уезжающих лошадей леденящим взглядом. Разве этот человек может затеять что-нибудь безобидное? Нет, такого Тсеч не мог даже представить. Но что тогда…