Арев ободряюще похлопал друга по плечу.
-Не переживай так. Я знаю, что ты ни за что не отвернешься от меня. Ты еще с детства отличался излишней скромностью.
Епископ улыбнулся:
-Да. Но хоть сейчас я успел на твоё возвращение первым.
-Хм, на удивление, да, - согласился Арев. - ни один из глав других отделов не поздравил меня с восстановлением. Даже глава СКОПИ, кажется, не особо был рад моему возвращению.
Логут покачал головой. Его черные волосы вокруг недавно начавшей образовываться лысины заходили из стороны в сторону.
-Значит, ты не смог найти здесь друзей?
-Пф, мне и тебя с Неревом с лихвой хватает, - отмахнулся глава ББОРД по Рыпунской губернии. - Блок Борьбы всегда недолюбливали, а уж тех, кто постоянно что-либо пытались сделать, ненавидели. Такое отношение меня вполне устраивает. Всё-таки я сам выбрал для себя эту роль.
Логут снова вздохнул. Слова Арева резали его сердце без ножа. Он всегда близко воспринимал переживания и боль дорогих людей, но довольствование неблагодарным отношением к себе друга, вызывали горькую печаль.
-Арев, что же ты натворил четыре года назад?
-Что натворил? - глава ББОРД улыбнулся. - Отменил Судный День! Божий Суд откладывается на неопределенный срок!
-Что? - ничего не понимая, спросил Логут.
-Судьба не неизменна. Всё зависит от людей. Но это неважно. Не стоит говорить о том, что не произошло. Лучше скажи, как у тебя с паствой?
-С паствой? - епископ замялся. - Я только начал привыкать. Раньше ведь я служил в Рыпуне. Топлой - небольшой город, вряд ли мне придется долго усваиваться. Однако и сделать у меня ничего не получится. Возле города нет никаких особых достопримечательностей, район не богат ни ресурсами, ни живностью. Народ туда не стремится. Наоборот, кажется, все стараются убежать в более благополучные регионы, и удержать их нет никакой возможности. Я не представляю, чем могу пригодиться. Денег вкладывают в развитие Топлоя совсем немного, не ожидая особого возврата. Так продолжается как со стороны Императорского двора, так и Церкви.
-Выходит, тебя просто отправили подальше?
-Выходит, что так, - вздохнул Логут.
-Значит, текущий митрополит не рассматривает тебя как приемника. Возможно, наоборот. Для него ты слишком привлекательная личность, - Арев цокнул. - Логут, может, пора влезть в подковерные интриги. С твоим влиянием у простого народа и прислужников, у тебя есть сила, способная заставить взглянуть стариков под другим углом.
-Интриги? - одно это слово заставило Логута передернуться. - Рушить чужие жизни в угоду своей? Вертеть людьми, словно безвольными куклами? Упаси Боже! Даже если бы у меня имелся этот дьявольский талант, я ни за что не использую его!
Арев улыбнулся. Излишняя возбужденность друга позабавила его, но в то же время и успокоила.
-Я рад, что ты не изменился, Логут, - "серый" вновь похлопал епископа, утихомиривая. - Не волнуйся, наша мечта вернуть свет в этот прогнивший мир сбудется. Даже если тебе не дадут стать Земным Отцом, или хотя бы митрополитом, мы сумеем навести порядок. Ты главное не меняйся. Людям всегда нужен примером, которому они будут следовать. Оставайся этим примером. Но, только удобряя, невозможно избавиться от сорняков. Люди всегда ненавидят мечи, потому что они предназначены только для того, чтобы отнимать жизни. Даже если это жизни грешников. Не беспокойся, Логут, ты сможешь смело показывать чистые руки, а я продолжу тонуть в прóклятой крови. Людям нужен козёл отпущения.
-Арев…
Епископ не смог больше произнести ни слова. Он хотел вернуть друга обратно, но было поздно. Арев Штендберт уже давно закрыл для себя ворота Рая. Теперь у него оставался лишь один путь: перед смертью наполнить котлы Преисподней грешниками.
-Не волнуйся, Логут, я готов принять наказание. Но не сейчас. Нерев прав: у меня ещё остались незаконченные дела.
Тсеч устал. Он привык бродить по лесам возле Херга, а ведь они были весьма густыми в сравнении с рощами, которые деревенский человек и не подумает назвать "лесом", возле столицы. Но в дебрях, в которых он оказался только сейчас, Тсеч осознал, что до этого он бродил лишь в исхоженных местах. Сейчас ему приходилось постоянно пригибать голову и не отпускать от лица руки, потому что плотная листва и бесконечные ветки так и норовили воткнуться в глаза. Поваленные деревья и ветви представляли собой порой такое нагромождение, что "серым" приходилось делать крюки, а порой и возвращаться на несколько сотен шагов назад. И это не учитывая постоянных малинников, находящих себе место под расступающимися кронами, болотистых низин, где вода, смешанная с землей не раз доходила до пояса, а порой выглядела настолько размашистой, что становилась непреодолимым препятствием.