-Почему эта картина мне напомнила о давно ушедших временах? - старик почесал бороду. - В тот день тоже ехала карета с важной особой, но достичь цели ей не удалось. Произошёл точно такой же налёт, и солдаты в отчаянии пытались спасти свою хозяйку. Да, тот налёт прошёл удачным, но… именно в тот день я потерял всё: доверие, власть, людей, племянника.
Старик нахмурился. Наемники у кареты распрягали мертвых скакунов и пытались заменить на своих. Однако они слишком поздно спохватились. Налётчики уже достигли их и, прорываясь сквозь строй, благодаря численному превосходству и невидимым собратьям, набросились на последний шанс выполнить свою миссию солдат. С ржанием испустили последний вздох крепкие жеребцы, и их кровь смешалась на земле с кровью хозяев.
-Странно, - старик поежился. - всё идёт точь-в точь как в тот день. Не нравится мне это.
Быть преданным? Потерять мечту? Оказаться опозоренным?
-Босс, вы куда? - рыжий подчиненный глянул в сторону уходящего старика.
-В поселение. Как закончите, возвращайтесь скорее. Нам надо уходить из этих мест, - с этими словами Скопиус скрылся в чаще леса.
А на дороге в это время сражение близилось к кульминации. Первый отряд был разбит. Лишившись руки, командир наемников пытался отбиться от груды врагов, но он не мог защититься от всех ударов. Взмах топора, и седая голова катится к ногам павших товарищей. Не имея никаких отличительных черт, тело повалилось на спину, придавливая уже скопившуюся груду наемников. Без церемоний, словно только что перед ними не стоял живой человек, разбойники бросились к карете, втаптывая ногами недавних противников в землю.
Наемники чуяли скорую кончину. Им было не впервой оказаться на лезвии ножа, но сейчас они не могли слезть с него. Жалкий десяток оставшихся в живых солдат прижался к дверцам кареты, словно кошка, оберегающая своё потомство. Они не видели ни шанса на спасение.
Даже неожидаемо сильный порыв ветра не прибавил уверенности обреченным. Однако разбойников он застал врасплох. В особенности тех, с кого спала незримая защита.
-Что за чертовщина?! - пронеслось по рядам нападавших.
Однако именно порыв ветра позволил им заметить подбегающего к ним человека. Во время уничтожения они не особо уделяли внимания окружающему, но теперь разбойники видели покрытого пылью и истекающего потом человека. Его шатало из стороны в стороны, но он продолжал бежать в сторону битвы. В руке у него блестел короткий клинок.
-Что за безумец?
Сразу несколько налетчиков отмахнулись от наемников, к которым им было не подобраться и направились навстречу человеку. Он не представлялся им угрозой. В самом деле, что может сделать уставший до дрожи путник?
Предчувствие их не обмануло. Лёгкого прикосновения топора хватило, чтобы выбить клинок из рук. Соприкосновение стало настолько ощутимым для человека, что он потерял равновесие и повалился на спину. Готовые расправится с новой жертвой, налётчики замахнулись оружием, какое у них было.
-Стоять! - громкий крик заставил их остановиться. К разочарованным разбойникам подошёл рыжий товарищ. Он пригляделся к лежащему на земле путнику, у которого не было сил даже на то, чтобы подняться. - А что здесь делает этот крысеныш?
Накидка за плечами человека приобрела желтый оттенок от скопившейся дорожный пыли, но всё ещё сохранила свою особенность. В каком бы виде она ни была, каждый при первом взгляде поймёт, что она принадлежит "серому".
-Ну, он первым на нас напал! - с надеждой сказал один из разбойников.
Однако рыжий отрезал:
-Нет, его нужно показать боссу. Этот чудик был с тем "серым", что вчера заказал нам убийство епископа. В следующую встречу надо будет всё вытрясти с того ублюдка. Черт, опять дичь какая-то намечается! Вяжите его!
Прошло немного времени, прежде чем руки Тсеча оказались заведены за спину и крепко связаны. Сквозь усталость и прилипшую пыль, его лицо выражало негодование. Он надеялся успеть до того, как епископ попадет в засаду. И даже в сражении он считал, что принесёт больше пользы, но порыв ветра исчерпал все оставшиеся силы.
-Чего улыбаешься? Тебе тоже недолго осталось, - раздосадованно пробубнил один из разбойников и потащил пленника к товарищам, уже присоединившимся к избиению оставшихся наемников.