Тсеч начал вспоминать. Пока что все слова Арева попали в точку. Тсеч не сразу заметил, но изменения с Дролом начали происходить именно, когда он уединился в кабинете главы СКОПИ. Тсеч не мог предположить, с чем это связано, однако размышления Арева имели смысл. И всё же, что за приказ мэру Херга?
-Ты мог использовать этот документ и многие другие, чтобы свергнуть мэра, а, если бы постарался, то и меня, однако ты предпочел действовать грубо, избавившись от мэра. И все твои действия можно было списать на чувство несправедливости, что творят ББОРД и коррумпированные чиновники. Но твои последующие шаги опровергают данную догадку. За последние два года жертвами твоего безрассудства стали сотни жителей. Три сотни крестьян, рабочих, наемников и семей чиновников и дворян потеряли свои жизни, почти тысяча - оказалась на грани разорения, лишилась кормильца или стала недееспособной без лечебного магического вмешательства. Это не путь поборника справедливости. Значит, ты добивался выгоды от каждого дела. Однако, несмотря на то, что прямых улик, доказывающих твоё причастие к случаям, не обнаружено, ты даже не скрывал, что жертвы начались с твоего прибытия в нужный город. Для человека, что замыслил глобальный план, ты слишком выделяешься из толпы. Ты даже не используешь Тсеча Бьерда. Он не связывался с тобой со времён смещения верхушки в Херге, и поведение его абсолютно не соответствует человеку, участвующему в крупном деле. Несмотря на постоянное нахождение рядом с тобой, он остался верен руководству из Блока Борьбы.
У Тсеча от сердца отлегло. Окружающие его "серые" больше не пугали. Теперь он был даже рад, что рядом с ним группа фанатиков. Их командир признал Тсеча как невиновного, и сотрудники не пойдут против его воли. Теперь Тсеч мог не переживать о своей безопасности.
Однако Дрола эта новость не особо затронула:
-Что вы хотите этим сказать, господин Арев?
-Дрол, ты однозначно имел отношение к компании Блока Борьбы шесть лет назад. Расскажи, как именно. Это приказ, - голос Арева сделался твёрже. В этот раз угроза с его стороны стала очевидной.
Дрол почувствовал перемену. Однако вместо того, чтобы стать осторожней, он, наоборот, перестал подбирать слова.
-Было глупо считать, что глава Блока Борьбы с Отступными Религиозными Движениями запомнит всех своих жертв. Глупо, но было бы забавно, обратись ожидания былью. А ведь моё лицо осталось точно таким, как шесть лет назад. Вы столько времени глядели, как я сгораю в огне, а лица так и не запомнили.
-Угу, выходит, ты один из еретиков. Ясно.
-Даже встретившись со своей жертвой во второй раз, вы не собираетесь узнать, кто она. А ведь для этого стоит лишь избавиться от антимагического жезла.
Арев хмыкнул. Его вновь позабавили слова "серого".
-Если ты хотел получить новую попытку на побег, то она вышла слишком примитивной. Лучше скажи последнее: ты работаешь в одиночку?
Дрол склонил голову:
-Мои слова вызывают у вас доверие?
-Нет, но это твой последний выбор перед смертью: сказать правду или который раз солгать? Рекомендую подумать перед ответом.
Арев впился взглядом в собеседника. Казалось, он видит его насквозь. Во всяком случае у Тсеча от этого взгляда сердце в пятки ушло. Будь он на месте Дрола, выпалил бы всё, что от него требуют на духу. Однако Дрол оставался невозмутимым даже перед лицом Смерти.
-У открытых глупцов не бывает повелителей. Пешки нужны, чтобы ими жертвовать или обращать в более крупные фигуры. Но наивные дирижёры сбивают все карты. Как засланцы, как диверсанты - они бесполезны. Союзников в них не видят. Кто идет против системы, не выставляет каждый свой шаг напоказ и обрывает отношения с теми, кто поступает необдуманно. Таков мой ответ, Арев Штендберт.
-Значит, товарищей у тебя нет?
Дрол промолчал, однако Арев и не нуждался в его ответе. Оставив Дрола наедине со своим молчанием, он обратился ко второму "серому":
-А что ты можешь сказать по этому поводу, Тсеч Бьерд?
Тсеч не ожидал, что во время разговора, лишь косвенно касающегося его, к нему обратятся. Тсеч ответил не сразу. Он бросил взгляд на Дрола, ожидая его реакции. Однако "вольный серый" продолжал сидеть спиной к нему. Он даже не обернулся в его сторону.
"Я не смог увидеть в них ничего человеческого, а ты?"
Да, Тсеч не знал, как относиться к Дролу. Он убийца, он террорист, он предатель, но от него не чувствовалось радости от совершенных поступков. Тсеч уже преодолел свой страх перед ним, свою ненависть, но, сделав новый шаг, он обнаружил, что не знает, что чувствует к Дролу. Однако у него не было времени, чтобы определиться. Между защитой напарника и совестью за жизни ещё сотен людей, он выбрал второе.