– Не называй меня никак! – закричал вдруг Песочный Человек. Он будто что-то понял, и это вызвало в нем неописуемый страх. Он по-прежнему ощупывал, теребил, щипал свое только что обретенное длинное тело с таким видом, как если бы это было что-то ужасное. – Не надо мне никаких названий!
– Как это?
– Я нечто необозначенное! – взвизгнул Песочный Человек. – Никаких названий для меня, пожалуйста! Я нечто необозначенное и ничто больше! Отпусти меня!
Зеленые кошачьи глаза Роби сузились.
– Между прочим… – Он уперся руками в бока. – Не мистер ли Грилл тебя подослал? Готов поспорить, он! Готов поспорить, это новый психологический тест!
От гнева к его щекам прихлынула кровь. Хоть бы на минуту оставили его в покое! Решают за него, во что ему играть, что есть, как и чему учиться, лишили матери, отца и друзей, да еще потешаются над ним!
– Да нет же, я не от мистера Грилла! – прорыдал Песочный Человек. – Выслушай меня, а то придет кто-нибудь и увидит меня таким, какой я сейчас, тогда все станет много хуже!
Роби злобно лягнул его. Песочный Человек отпрыгнул назад, задыхаясь.
– Выслушай меня! – закричал он. – Я не такой, как ты, я не человек! Форму всем вам здесь, на этой планете, придала мысль! Вы подчиняетесь диктату обозначений. Но я, я нечто необозначенное, и никаких названий мне не нужно!
– Все ты врешь!
Последовали новые пинки.
Песочный Человек продолжал, захлебываясь:
– Нет, дитя, это правда! Мысль, столетия работая над атомами, вылепила ваш теперешний облик; сумей ты подорвать и разрушить слепую веру в него, веру твоих друзей, учителей и родителей, ты тоже мог бы менять свое обличье, стал бы необозначенным, свободной сущностью, вроде Человечности, Времени, Пространства или Справедливости!
– Тебя подослал Грилл, все время он меня донимает!
– Да нет же, нет! Атомы пластичны. Вы, на Земле, приняли за истину некоторые обозначения, такие, как Мужчина, Женщина, Ребенок, Голова, Руки, Ноги, Пальцы. И потому вы перестели быть чем угодно и раз навсегда превратились во что-то определенное.
– Отвяжись от меня! – взмолился Роби. – У меня сегодня контрольная, я должен собраться с мыслями.
Он сел на камень и зажал руками уши.
Песочный Человек, будто ожидая катастрофы, испуганно вгляделся вокруг. Теперь, стоя над Роби, он дрожал и плакал.
– У Земли могло быть любое из тысяч совсем других обличий. Мысль носилась по неупорядоченному космосу, при помощи названий наводя в нем порядок. А теперь уже никто не хочет подумать об окружающем по-новому, подумать там, чтобы оно стало совсем другим!
– Пошел прочь, – буркнул Роби.
– Сажая корабль около тебя, я не подозревал об опасности. Мне было интересно узнать, что у вас за планета. Внутри моего шарообразного космического корабля мысли не могут менять мой облик. Сотни лет путешествую я по разным мирам, но впервые попал в такую ловушку! – Из его глаз брызнули и потекли по щекам слезы. – И теперь, свидетели боги, ты дал мне название, поймал меня, запер меня в клетку своей мысли! Надо же до такого додуматься – Песочный Человек! Да это ужас какой-то! И я не могу противиться, не могу вернуть себе прежний облик! А вернуть надо обязательно, иначе я не вмещусь в свой корабль, сейчас я для него слишком велик. Мне придется остаться здесь навсегда. Освободи меня!
Песочный Человек визжал, кричал, плакал. Роби не знал, как ему быть. Он теперь безмолвно спорил с самим собой. Чего он хочет больше всего на свете? Бежать с Острова. Но ведь это глупо: его обязательно поймают. Чего еще он хочет? Пожалуй, играть. В настоящие игры, и чтобы не было психонаблюдения. Да, вот это было бы здорово! Гонять консервную банку или бутылку крутить, а то просто играть в мяч – бей себе в стену сада и лови, ты один и никого больше. Конечно. Нужен резиновый красный мяч.
Песочный Человек закричал:
– Не…
И – молчание.
На земле прыгал резиновый красный мяч.
Резиновый красный мяч прыгал вверх-вниз, вверх-вниз.
– Эй, где ты? – Роби не сразу осознал, что появился мяч. – А это откуда взялось? – Он бросил мяч в стену, поймал его. – Вот это да!
Он и не заметил, что незнакомца, который только что кричал, уже нет.
Песочный Человек исчез.
Где-то на другом конце дышащего зноем сада возник низкий гудящий звук: по вакуумной трубе мчалась цилиндрическая кабина. С негромким шипением круглая дверь в толстой стене сада открылась. С тропинки послышались размеренные шаги. В пышной раме из тигровых лилий появился, потом вышел из нее мистер Грилл.
– Привет, Роби. О! – Мистер Грилл остановился как вкопанный, с таким видом, будто в его розовое толстощекое лицо пнули ногой. – Что это там у тебя, мой милый? – закричал он.