— Я люблю тебя и хочу быть с тобой всегда.
— Но? — подсказала она.
— Никаких но. Это все.
— Ты лжешь, — сказала она.
— Отныне, это все. Я обещаю.
Она вздохнула и повернулась вперед. Ее губа начала дрожать.
— Я облажалась, Шеп. Теперь ты просто довольствуешься тем, что продолжаешь жить так, как раньше.
— Да. То есть… это нормально? Разве это не то, чего ты хотела? В каком смысле ты облажалась?
Ее губы сжались в тонкую линию.
— Я не должна была говорить нет, — мягко прошептала она.
Я вздохнул и замолчал, задумавшись.
— Мне? Когда я попросил тебя выйти за меня?
— Да, сказала она, почти с мольбой в голосе. — Тогда я не была готова.
— Я знаю. Все хорошо, — сказал я, сжимая ее руку. — Я не теряю веру в нас.
— Как мы исправим это? Я готова сделать что угодно. Я просто хочу, чтобы все было так, как было. Ну, не совсем, но…
Я улыбнулся, смотря, как она спотыкалась о слова. Она пыталась сказать мне что — то, не произнося этого, и это было что — то, от чего ей было некомфортно. Америка всегда говорила, что хотела. Это была одна из миллиона причин, по которым я любил ее.
— Я бы хотела вернуться назад к тому моменту. Мне нужно сделать все заново.
— Заново? — спросил я.
Она была одновременно полна надежды и разочарования. Я открыл рот, чтобы спросить, почему, но град размером с четвертак начал сыпаться на лобовое стекло.
— Дерьмо. Дерьмо! — заорал я, представляя, как весь корпус покрывается вмятинами. Я замедлил скорость, ища выход.
— Что нам делать? — спросила Америка, садясь и кладя ладони на сиденье.
— Насколько мы далеко? — спросил я.
Америка потянулась за телефоном. Она несколько раз нажала на него.
— Мы только за пределами Эмпории. Ещё чуть больше часа. — прокричала она сквозь шум дождя и тысячи ледяных кусков, впивающихся в краску со скоростью сорок миль в час.
Я еще больше снизил скорость, увидев свет стоп — сигналов машин. Дворники отдавались эхом моему сердцебиению в быстром, но четком ритме, словно танцевальная музыка в Рэде.
— Шепли? — сказала Америка. Волнение слышалось в ее голосе, но она была еще и напугана.
— С нами все будет в порядке. Скоро пройдет, — сказал я, надеясь, что я был прав.
— Но твоя машина!
Задняя часть Чарджера заскользила, и я вырвал руку из руки Америки, используя обе свои руки, чтобы управлять колесами при заносе. Мы скользили по дороге к разделительной полосе. Я слишком сильно свернул, и Чарджер снова начал юлить по направлению к канаве. Постепенно я снова повернул руль, убрав ногу с педали газа. Чарджер наклонился вбок, и мы соскользнули по небольшой насыпи, пока не приземлились в заполненную дренажную канаву.
Вода плескалась у моего окна, коричневая грязная река прибывала к стеклу и убывала, прося впустить ее.
— Ты в порядке? — спросил я, держа ее лицо в руках, проверяя ее.
Америка выпучила глаза.
— Что… мы….
Ее телефон заверещал. Она взглянула и затем показала мне экран.
— Предупреждение о торнадо, — сказала она. — Для Эмпории. Сейчас.
— Нам надо убираться отсюда, — сказал я.
Она кивнула и повернулась на сиденьи.
— Оставь багаж. Мы можем вернуться за ним. Нам нужно идти. Сейчас.
Я опустил стекло. Америка последовала моему примеру, отстегнула свой ремень и тоже опустила свое стекло. Когда она начала вылезать, я отстегнулся, но задержался. Кольцо было в моем рюкзаке на заднем сиденье.
— Проклятье! — закричала Америка с верха машины. — Я уронила телефон в воду!
Слабый звук предупреждающей о торнадо сирены ревел вдалеке, когда град сменился дождем. Я дотянулся до рюкзака, набросил его на плечо и вылез из окна, присоединившись к Америке на крыше. Вода плескалась на капот. Америка скрестила свои голые руки на груди, дрожа на ветру, а ее волосы уже пропитались дождевой водой. Стоя в одних шортах, майке и босоножках, она была одета для жаркого летнего дня.
Я быстро обернулся, оценил воду и потом спрыгнул. Она едва доходила до пояса.
— Здесь не глубоко, малышка. Прыгай.
Америка сощурила глаза из — за дождя.
— Мы должны укрыться, Америка. Прыгай ко мне!
Она скорее упала, чем прыгнула, а затем я помог ей пройти через канаву к заросшему травой холму. Машины были припаркованы по обеим сторонам магистрали, но не все движение было остановлено. Фура проехала мимо нас, раздув волосы Америки и окатив нас водой.
Америка опустила руки по бокам, ее пальцы разжались, а тушь бежала по ее щекам.