- Габи! – здесь меня называют так. Вбегает в костюмерную, где-то застрявшая Мариса с охапкой цветов, - к тебе муж приехал! – и, обращаясь ко всем девчонкам, - вот это любовь! Сам синьор Анхель Мендес бросил все дела и рванул за супругой!
- Это ревность, глупышка! – насмешливо парирует Тереса.
В первый миг туплю, почему он не позвонил? И потом, какого фига Анхелю срываться из дома, когда через десять дней вернусь?
Потом сердце ухает в желудок и пролетает до пяток: это не Анхель! Они же не знают!
Все ждут, когда скажу хоть что-нибудь, а я продолжаю смывать яркий макияж и замечаю, как сильно дрожат руки.
- Габи, ты не рада? – Мариса не может успокоиться, - не выйдешь к нему?
- Выйду… приведу себя в порядок и выйду! – чего лезет, куда не следует?
Всегдашняя колготня в женской гримёрке, ставшая постоянным незаметным фоном, внезапно стихает, и это непривычно.
- В ссоре…
- Мириться приехал…
- Вот потому и здесь.
- А букет впечатляющий! – у меня идеальный слух, так и оставшийся со времён слепоты, поэтому прекрасно разбираю тихое жужжание из разных углов.
Внутренний голос, перебивая шепотки, недвусмысленно бьёт в набат,
- Беги, Габри! Не надо тебе проверять себя на прочность демонических чар! – начинаю озираться по сторонам в поисках запасного выхода, Тереса замечает и понимает по-своему,
- Ищешь, чем потяжелее огреть великого скульптора? – а потом добавляет со смехом, - аккуратней, Габи, Каталония тебе не простит!
Я больше не могу! И скорей собираюсь. По-честному, надо бы в душ. Так и мечтала: приехать в отель и оккупировать ванную не меньше чем на час, а здесь приходится кое-как побарахтаться в раковине по пояс и использовать влажные салфетки. А в голове крутится,
- Что делать?
Девчонки тоже переодеваются, костюмерша пришла собрать наряды, все заняты, но теперь, кажется, что эта банда в десятки глаз косится именно на меня.
Сохранять ледяное спокойствие непросто, хотя я уже сказала себе,
- Нечего сбегать, Габри, это всего лишь родственник, который пришёл тебя поприветствовать и вручить букет. Сейчас выйдешь к нему, обменяетесь традиционным,
- Салют!
Небрежно едва коснётесь губами щеки друг друга и возможно, поговорите минут десять о Лондонской погоде, как тут принято. А потом разойдётесь каждый по своим делам.
Сказала себе это и даже почти поверила. И, собравшись, иду на выход.
Какой он? Хочу увидеть своё наваждение вживую и не хочу. Но я же сильная девушка, а он всего лишь брат мужа.
Там на выходе толпится народ, у нас, оказывается, нашлись поклонники! Кому-то даже хочется совместных сэлфи, а может и большего, потому что девочки в коллективе молодые, весёлые, яркие. Почему бы и нет.
И когда ко мне подскакивают двое, насколько я преуспела в английском, готовясь к турне, наперебой предлагая культурную программу на вечер, слышу из-за их спин нечто холодно уверенное, после чего соискатели тут же отступают, а потом,
- Салют, Габрри! – и букет нежных белых бутонов, словно невесте, - это тебе!
Теряюсь… Что удивительного в близнецах? Можно подумать, никогда не видела! Да и знала же по фоткам, не сюрприз. Но вот так вдруг увидеть своего Анхеля, обычно такого богемного, с длинной чёлкой, вечно немного небрежного, стильно помятого, слегка небритого, с обязательным болтающимся на шее шарфиком или платком попугайской расцветки, внезапно непривычно подтянутым, в отлично сидящем с иголочки чёрном костюме, и такой же, не оставляющей фантазии глазу, чёрной рубашке, с короткой стрижкой и, главное… с совсем другими глазами!
Что у него с глазами?! Они так странно блестят, как будто слёзы застыли, ещё миг, и выкатятся крупными горошинами, и побегут по лицу сильного молодого мужчины! Не понимаю, не могу глядеть, и не глядеть тоже не могу! Он улыбается, слёзы всё держатся кристаллами в его глазах, свет люстр играет яркими бликами в этой влаге, но она так и остановилась там! Я жду! Длинные, абсолютно прямые, как метёлки, чёрные ресницы затеняют игру света, и ничего не меняется, мокрый взгляд из-под этих опахал, а в нём чёрным по белому,
- Не отпущу! Больше не отпущу! Моя! – он обнимает взглядом, ласкает, согревает, целует, сводит с ума так, что всё во мне переворачивается мгновенно, содрогается от осознания неотвратимо надвигающейся измены.
Нет, не то чтобы покорно валюсь к его ногам, сразу поддавшись. Если честно, очень хотелось бы выдержать, устоять, поспорить! Только с кем? С ним или с собой? И я дрогнула, отведя глаза.
Очень вовремя начинают выходить наши, наперебой приветствуя Анхеля,